Бенджамин Перси - Красная луна

Ветер стихает. Теперь Патрик слышит животный рев двигателей. Дверцы распахиваются. Из автомобилей выскакивает около двадцати человек. Лица у всех мрачные. Мексиканцы.

Пистолет вынимать поздно: на него уже нацелено несколько ружей. Вот-вот одно из черных дул полыхнет огнем. Интересно, успеет ли он услышать звук выстрела? Патрик надеется, что не успеет. Хорошо бы смерть наступила мгновенно, одним махом погасила все чувства. Тишина, темнота, покой.

— Патрик! — вдруг кричит кто-то, и молодой человек вздрагивает, будто это щелкнул курок.

Вперед проталкивается девушка. Клэр! Патрик сразу же ее узнает. Но два образа не складываются воедино: вот она стоит перед ним сейчас и вот она же, в далеком прошлом, сидит в его стареньком «вранглере». Словно линии созвездия, которые никак не удается соединить. Клэр и Патрик переговариваются одними глазами. Во взглядах обоих читаются радость и замешательство. «Ты стал старше», — говорят ее глаза. «Ты тоже». Потрясший мир взрыв будто бы вышиб из них обоих юность, навлек преждевременную зрелость.

— Неужели это ты? — спрашивает наконец Гэмбл.

— Это я.

Но ничего больше сказать они не успевают. В небе раздается прерывистый грохот вертолетных винтов. Все запрокидывают головы.

Едва лишь Чейз захлопывает за собой дверь и тянется к выключателю, как в дальнем конце комнаты вспыхивает свет. В его оранжевом конусе сидит Буйвол. Стекла очков ярко горят. Уильямс так и стоит перед ним, наполовину сняв куртку.

— Куда это ты, интересно, ходил? — спрашивает Ремингтон.

— Да так, гулял.

— Где?

— Нигде. — Несколько минут назад Чейз прошел через металлодетектор на входе. Швейцар попросил разрешения взять его куртку и в ответ услышал грубое ругательство. Уильямс и сам в состоянии раздеться. Теперь же он все-таки снимает куртку и бросает ее на пол. — Просто решил проветриться.

— Мать твою, он решил проветриться! Ты же президент Соединенных Штатов, — тихим голосом отвечает Буйвол. — И черт возьми, ты не можешь просто пойти проветриться!

Как же Чейз ненавидит его в это мгновение. Ненавидит суровое выражение лица, укоризненный взгляд, ну точь-в-точь как у тех ребят на портретах в его кабинете. Все они наблюдают за ним и поощряют, только когда он ведет себя хорошо, делает так, как они считают нужным. Невозможно самостоятельно принять ни одного решения. Но ничего, не на такого напали: Чейз не станет их лакеем, не превратится в безропотного исполнителя, пусть даже не надеются.

— Я полагаю, ты сюда явился не мораль мне читать? — саркастически интересуется он.

— Вообще-то, кое-что произошло, — с отвратительным спокойствием отзывается Буйвол. — Кое-что очень важное.

Вместо ответа, Чейз идет в туалет, расстегивает молнию и мочится. Пусть Буйвол подождет. Или же пусть перекрикивает слив. Тщательно и неторопливо Уильямс моет руки и возвращается в комнату.

Ремингтон все так же сидит рядом с лампой, сложив руки на коленях. Он спрашивает, помнит ли Чейз Чудо-мальчика, того юнца-молокососа, который единственный выжил после теракта в самолете, прикинувшись мертвым. Ну, он еще потом пошел добровольцем в армию. Про него одно время постоянно талдычили в новостях.

— Как можно такое забыть? Ведь как раз с того момента и заварилась вся эта каша.

— Так вот, этот парень только что отколол еще один номер. Это может оказаться всеобщим благословением. Или кошмаром.

И Буйвол рассказывает. Многое Чейзу и так уже известно. После взрыва на атомной электростанции ликаны из Сопротивления подожгли Центр исследования лобоса. Считалось, что все наработки были утеряны. Правда, другие исследовательские центры продолжили работу профессора Десаи, но до создания вакцины им еще ох как далеко. А вакцина — именно то, что нужно нынешнему президенту. И только представьте, Чудо-мальчик заявил, что нашел ее. Ушел в самоволку, пробрался в Призрачные земли и обнаружил в разгромленном центре секретную лабораторию. Нашел труп Нила Десаи, его бумаги, ноутбук и предположительно вакцину.

— Так в чем проблема? Ну чего ты вздыхаешь? — обращается президент к Ремингтону. — Радоваться надо!

— Он пропал.

Сперва никто не двигается. Можно подумать, если замереть на месте, то с вертолета их не заметят. Два «блэк хоука» облетают луг, потом еще раз. Поднятый винтами ветер пригибает траву к земле, гнет ветви деревьев, бросает в лицо песок. Черные вертолеты с по-осиному тонкими длинными хвостами громко гудят. Сквозь шум Патрику едва удается расслышать, как кто-то кричит ему прямо в ухо: