Лорел Гамильтон - Нарцисс в цепях

— То есть она просто забыла сказать, что у леопардов уже есть Нимир-Ра? — спросила я.

— Именно так.

— Ну да, конечно! — Я постаралась добавить сарказма погуще.

Он встал рядом с кроватью. Я сумела смотреть только ему в глаза, но это было труднее, чем должно было быть.

— Всего три ночи тому назад, когда Черри постучала в дверь Элизабет и попросила ее прийти тебя лечить, я узнал, что ты существуешь.

— Врешь.

— Клянусь.

Рука у меня сомкнулась на рукояти «дерринджера», ощутила его приятный вес. Интересно, чем он заряжен: тридцать восьмым или двадцать вторым? Хотелось думать, что тридцать восьмым — у него больше поражающая сила. Левая рука дергалась, будто мышца хотела отскочить. От напряжения или это теперь навсегда? Об этом потом, не сейчас, когда передо мной два леопарда-оборотня, которые могут быть моими приятелями, а могут и не быть.

— Ты говоришь, что не знал обо мне, пока не попал в город. Хорошо, но почему же ты до сих пор тут?

— Когда я выяснил, что Элизабет мне солгала, я пришел сюда и постарался помочь, возместить моральный ущерб, который я нанес, приехав на твою территорию без приглашения. Все мои леопарды по очереди были с тобой в кровати, помогая лечить.

— Очень мило с твоей стороны.

Он протянул мне пустые руки ладонями вверх. Традиционный жест «я безоружен и безобиден». Ага, так я и поверила.

— Что я могу сделать, чтобы загладить это недоразумение, Анита? Я не хочу войны между нашими кланами, и я узнал, что ты интервьюируешь разных альф, чтобы они приняли у тебя твоих леопардов. Я — Нимир-Радж. Ты знаешь, как это редко бывает среди леопардов-оборотней? Лучшее, что ты можешь найти, это будет леопард lionne, защитник, но не истинный царь.

— Ты подаешь заявление на эту работу?

Он зашагал ко мне, а комната была не такой уж большой.

— Для меня будет честью, если ты рассмотришь мою кандидатуру.

Я попыталась поднять левую руку, но спазм в плече был слишком силен, и я не закончила движение. Но Мика понял: он остановился.

— Начнем с того, что ты останешься стоять там. Я с вами двумя уже имела столько личного и тесного, сколько могу вместить за один раз.

Он остался стоять, разведя руки в том же жесте «смотри, какой я безобидный».

— Я понимаю, мы застали тебя врасплох.

Вряд ли он понимал, но с его стороны было весьма вежливо притвориться, что понимает. Я еще не видела оборотня, который бы постеснялся спать в большой голой куче, как спят щенки. Впрочем, я никогда до сих пор не видала оборотней этого нового сорта. Наверное, должна существовать кривая привыкания к этому виду комфорта.

Левая рука у меня дергалась так, что я на всякий случай вытащила правую из кармана, оторвав от рукоятки, и попыталась успокоить непроизвольные движения.

— У тебя рука болит, — сказал он.

Каждое подергивание мышцы посылало по руке резкие импульсы боли.

— От когтей такое бывает.

— Я могу ее успокоить.

Я закатила глаза:

— Наверняка ты это говоришь всем девушкам.

Он не смутился:

— Я же тебе сказал, я Нимир-Радж. Я умею взывать к плоти.

Наверное, недоумение выразилось у меня на лице отчетливо, потому что он объяснил:

— Излечиваю раны прикосновением.

Я смотрела на него, ничего не говоря.

— Что может тебя убедить, что я говорю правду? — спросил он.

— Как насчет представить поручителя, которого я знаю?

— Легко, — ответил он, и тут же открылась дверь. Еще один незнакомец. Мужчина ростом футов в шесть, широкоплечий, мускулистый, пропорционально сложенный, а поскольку он был голый, не оставалось сомнений, что он во всем пропорционален. У этого хотя бы не было эрекции. Приятное разнообразие. И бледнокожий, первый не загорелый, которого я здесь увидела. Блондинистые волосы, щедро сдобренные сединой, спадали на плечи. У него были седые усы и вандейковская бородка. Волосы подсказывали, что ему за пятьдесят, наверное. Но все остальное не говорило ни о старости, ни о слабости. Скорее он выглядел как наемник, способный вырезать тебе сердце и отнести кому-то в коробочке ради премии. Рваный шрам рассекал пополам грудь и живот, описывая резкий полумесяц возле пупка и уходя к паху. Шрам белый, судя по виду, старый. Либо он получил его до того, как стал оборотнем, либо... либо не знаю. У оборотней бывают шрамы, но редко. Обычно надо как-то очень неправильно лечить рану, чтобы получился такой рубец.

— Я его не знаю, — сказала я.

— Анита Блейк, позволь представить тебе Мерля.

Только после этого глаза Мерля глянули на меня. Они были человеческими с, виду, светло-серыми. Но почти тут же их взгляд вернулся к лицу Нимир-Раджа их владельца — так послушный пес следит за лицом хозяина.