Ирек Грин - Дневник дьявола

Сержант Эктор Боно в лучшие времена служил в 32-м батальоне южноафриканской армии, войсковой части, которая должна была гарантировать каждому рожденному в ЮАР белому вечное благоденствие при апартеиде. Его молодчики, последователи идей ку-клукс-клана, привыкшие чтить старую добрую традицию держать рабов в ежовых рукавицах, а также обученные уничтожать беглецов и бунтовщиков, наводили ужас как на местных противников режима, так и на солдат регулярных армий Анголы и Мозамбика. Познакомившись с сержантом Боно, я узнал, что термин «эскадроны смерти», хорошо известный в Европе и Латинской Америке, на самом деле универсален. Это произошло в 1998 году. Позвонил Б. Им задерживали выплату жалованья, поэтому он был не прочь подзаработать. Он рассказал мне о нескольких фантастически прекрасных сценах. Одну из них я немедленно нарисовал . Разбудив меня телефонным звонком среди ночи, Фишман сообщил, что мы отправляемся в Сьерра-Леоне. Вечером того же дня мы вылетели из Темпельхофа, а по пути Адриан рассказал мне о том, кто пригласил нас в гости.

— Когда ребята поняли, что после прихода к власти Манделы потеряют работу, они начали принимать разные заказы. Они хорошо знали Африку и методы борьбы, поэтому с ними начали сотрудничать несколько «охранных фирм», предлагающих услуги наемников. Парни быстро прославились, а местные царьки были весьма высокого мнения об их услугах. Теперь они работают главным образом в Сьерра-Леоне.

— Я успел просмотреть некоторые материалы, из которых следует, что наемники хотят привести к власти прежнего, демократически избранного президента. Однако выполнение исторической миссии не является характерной чертой их менталитета, верно?

— За приличные деньги они могут совершить пару добрых дел…

Эктор Боно с самого начала напомнил мне дядю Фридриха. Тучный, лысеющий блондин с прекрасными ярко-голубыми глазами. Он быстро говорил и еще быстрее потел. Указывая на несколько вертолетов, стоявших неподалеку, и запихивая в рот очередную жевательную резинку, он рассказывал:

— Это наши стальные ястребы. Им мы обязаны значительным преимуществом на открытом пространстве. Мои ребята — такие романтики! Обожают под музыку Вагнера упасть прямо с неба, чтобы прогнать одних чернокожих, которые убивают других чернокожих.

По прибытии в лагерь наемников Фишман отправился в палатку Эктора и долго беседовал с ним. Разговор сопровождался обильным возлиянием, так что на рассвете, когда Адриан вернулся, за ним тянулся шлейф перегара. В тот момент я просматривал скачанные из Интернета материалы об истории конфликта в Сьерра-Леоне.

— Разбудишь меня через два часа.

— Послушай, я только что прочитал о…

— Забудь это, — рявкнул он, — и разбуди меня в шесть!

С этими словами он упал на койку и через минуту уже спал. Фишману редко удавалось быстро заснуть, если только он не выпивал так много, что уже не боялся видеть сны. Сейчас не имеет никакого значения, что я вычитал тогда в Интернете, однако этот случай прекрасно характеризует то, как Адриан относился ко мне и к нашей совместной работе.

Мы выдвинулись в буш. Десяток джипов, в каждом — по шесть вооруженных до зубов демонов войны. Сердце замирало в груди при виде этих бесстрашных, молчаливых блондинов и рыжеволосых, оказавшихся в самом сердце Черного континента. Апологеты идеалов белого человека, они несли свободу чернокожим крестьянам, страдающим от терроризирующих их банд бунтовщиков. Мы пронеслись через деревушку, провожаемые взглядами невидимых глаз, в которых таилась не ненависть, а надежда. Проехав еще километр, мы остановились. Несколько наемников остались охранять машины, а остальные, разделившись на небольшие отряды, рассредоточились, следуя заранее намеченному плану. Мы с Фишманом присоединились к группе, которую возглавил сам Эктор.

Спустя полчаса выяснилось, что целью акции было предотвращение казни нескольких десятков местных жителей, которую собирались осуществить противники режима. Эктор прошептал мне это на ухо, когда мы, укрывшись за небольшими холмами, в бинокли рассматривали подготовку к экзекуции. В глазах Адриана это выглядело так: В глубокой яме были видны только головы обреченных. Ров окружали вооруженные негры. Группа пленных с лопатами в руках ожидала сигнала. Головы голосили и причитали. Из-под земли раздавался плач детей. Черт возьми, где же бульдозеры?! Кто-то пытался выбраться из рва. Удар прикладом наотмашь заставил навеки угаснуть его надежду выжить. Один из тех, кто должен был закапывать, бросился на солдата, нанесшего удар. Несомненно, это было проявление небывалой отваги, ведь он не входил в число обреченных на смерть. Выстрел в спину сбросил его тело прямо на головы тех, кто находился во рву.