Ольга Иваньшина - Сказка о загробном мире

Летели в полной темноте они недолго, всего пару секунд, но Верунике этого вполне хватило, чтоб ее сердце ушло в пятки. Падение закончилось мягко: Аристрат и Веруника приземлились на стог гнилой травы. Веруника прокатилась по стогу вниз и уткнулась носом во вспаханную землю. Ее спутник, явно не в первый раз путешествующий таким методом, не потерял ориентацию в пространстве: он спокойно спустился со стога и помог своей новой знакомой подняться на ноги.

– Правда, весело было? – спросил он воодушевленно, мелко кивая головой.

– Не уверена, – ответила Веруника.

Аристрат сразу как-то сдулся, глаза его погрустнели.

Веруника оглянулась вокруг. Позади себя она заметила сверкающую лестницу, которая заканчивалась за облаками. Она была настолько красива, что дыхание захватывало.

– Тебе что, холодно? – с большим удивлением в голосе спросил Аристрат, наблюдая, как у спутницы вырывается пар изо рта.

– Вообще-то да!

– А, ну тогда пошли! – кивнул он на лестницу.

Ступив на первую ступень, Аристрат нежно погладил перила. Верунике показалось, что после этого действия лестница засверкала еще ярче.

– Она живая? – озвучила девочка свою внезапную догадку.

– Да, – Аристрат улыбнулся, глаза его стали еще безумнее. – Поэтому, когда будешь подниматься, не думай о ней плохо, а то она тебя скинет!

«Ски-инет?!» – с ужасом повторила Веруника про себя, глядя вниз, под лестницу.

Там, где была третья ступень, начинался обрыв. Внизу была кромешная темнота, казалось, пустота доходит до центра Земли, хотя Веруника уже начинала понемногу сомневаться, на Земле ли они еще.

Веруника осторожно ступила на лестницу. Там, куда встала ее нога в насмерть промоченном тапке, который уже напоминал все что угодно, кроме мордочки зайца, свечение лестницы на мгновение слегка померкло, но тут же засияло ярче, как после шагов Аристрата.

– Она приняла тебя, – обрадовался Аристрат.

– А могла не принять?

– Легко!

– И что бы было? – спросила Вероника.

– Уверена, что хочешь знать? – спросил он и, дождавшись неуверенного кивка девочки, ответил: – Ты бы сгорела.

Вероника закашлялась. Аристрат пожал плечами. В его мире были свои правила, и нравной лестницей было сложно кого-либо напугать.

Ступени начали мигать, что напугало Верунику еще сильней, но она все-таки взяла себя в руки и пошла за поднимающимся и без умолку галдящим Аристратом.

– Ты сказал, я увижу свою бабушку…

– Бабушку? – У Аристрата стало такое выражение лица, будто он это слово впервые слышит.

Он поскреб макушку ногтями, его глазные яблоки начали крутиться вокруг своей оси, изредка попадая зрачками внутрь. Верунику это уже не впечатляло. Она старалась не раздражаться на Аристрата, зная, что он все равно не перестанет паясничать: он не специально так себя вел, он просто был таким. Возможно, в том месте, куда он вел Верунику, по-другому никак нельзя, девочка лишь слегка беспокоилась, что там все такие.

– Аристрат! – она сердито дернула его за край камзола. – Приди в себя!

– А я и так в себе, – ответил он серьезно, но тут же начал опять бешено вертеть глазами. – В таком месте сложно выходить из себя – воздух сильно давит!

И он засмеялся своим неповторимым с истерическими нотками смехом.

– Ладно-ладно, – замахал он руками так рьяно, что чуть не задел Верунику по носу. – Все, я серьезен и спокоен!

Девочка посмотрела на него с недоверием. «Серьезен» – это было последнее слово, которым можно было охарактеризовать ее нового знакомого.

– Как ты поняла, а я правда надеюсь, что ты поняла, – мы с тобой направляемся в Загробный Мир.

– Зачем? – поежилась Веруника.

С одной стороны, мысль была заманчива, а с другой – все-таки загробный мир. Не вселяет оптимизма.

– Как зачем? Альбом подаришь! Да и вообще, неужели не хочешь увидеть бабушку?

– Хочу, конечно, – грустно ответила Веруника. – Я даже не смогла с ней попрощаться…

– Вот и отлично, – перебил ее Аристрат. – А теперь молчи и любуйся видами.

Веруника огляделась вокруг, не понимая, чем ей любоваться. Кроме лестницы ничего не было видно, только темнота, которая казалась густой, как пудинг.

Их путь продолжался несколько часов, девочка же вообще была уверена, что прошло несколько дней. Она давно уже устала стоять, хорошо еще, не приходилось подниматься самостоятельно – ступени двигались вперед сами. Но садиться на ступени Аристрат ей запретил. Сам он стоял совершенно спокойно, без малейшего намека на усталость и без своих глупых штучек. Он лишь улыбался как-то неопределенно, глядя в пустоту.