Сергей Дегтярев - Зло (сборник)

Снова прозвучал крик. Вырывая душу, звук тоскливо разнёсся вокруг. Скорбь и печаль, боль и отчаянье, усталость и неизбывная грусть — в нём было всё, кроме страха. Человек, запертый в замке не дверьми и засовами, а собственной волей, не боялся. Уже пятьдесят лет он не знал, что такое страх, что значит опасаться чего-то. Смерть стала его спутницей, а тьма жила в его доме. Старик ревел и бился головой об пол. Каждый удар сопровождался криком. Мужчина поднимал разбитую в кровь голову и на несколько секунд замирал, а потом снова продолжал самоистязание. Терпеть больше не было сил, но он знал, что сегодня последняя ночь. Больше не будет мучительных вечеров ожидания, когда не можешь стоять, сидеть, спать, не можешь ничего. Просто стоишь на площадке замковой стены и смотришь вперёд, врезаясь взглядом в линию горизонта, в последней, тающей с каждым новым вечером, надежде. Сколько же лет смотрел он туда, сколько долгих лет верил в помощь и ждал спасения?! Нет, не своего. Старый герцог давно смирился со смертью, её он не боялся. Более того, он жаждал умереть, и не видеть, как последний человек его рода уйдёт в небытие, проклиная всё.

Ужас не дал ему погибнуть. Прозвучали страшные слова проклятия: «Ты увидишь смерть последнего жителя твоего замка. Раскаяние и мучения будут преследовать тебя всю жизнь, до самого конца! Ты будешь мечтать о смерти, герцог, молить, разбивая голову в покаянии, но никто тебя не услышит. В ночь, когда умрёт последний человек в твоих землях, ты получишь свободу. Но запомни, ужас не остановить, и силы тьмы необоримы! Я сама не знаю, что вырывается сейчас на свободу из вечной клетки, но этот кошмар призвал в мир ты, герцог. И последнее: я буду ждать тебя в Аду»!

Сказав страшные слова, ведьма спокойно шагнула с возвышения в пылающий костёр. Высоко взвилось пламя, скрывая последнюю усмешку, и её не стало.

В ту ночь и умер наследник герцога. Правитель был безутешен в скорби. Следующей ночью смерть забрала ещё одну жертву. И так каждый раз, с наступлением тьмы открывались адские врата, которым показала путь сожжённая ведьма. Никто не видел самого убийцу, но его ощущали все: от мала до велика. Тяжёлое дыхание кошмара и грузные шаги неведомого создания, шедшего по двору крепости. Все, кто уходил в ночь, стремясь покончить с ужасом, не возвращались прежними людьми. Они были живы, но навсегда несли на себе печать безумия. Их крики и хохот раздавались из зала, куда и помещали всех сошедших с ума.

Герцог понял, что совершил ошибку, отдав на растерзание огню ведьму, но ничего изменить уже не мог. Жители попытались покинуть пределы замка. Целые семьи уходили с рассветом в надежде на спасение если не себя, то хотя бы детей. Сначала это казалось выходом, но вскоре к воротам замка стали приходить крестьяне из соседних деревень, неся с собой рассказы об ужасе, который не жалел никого и не знал пощады. Все, кого застигала в пути ночь, умирали, отдавая души злу, что обратило взор на земли герцога. В деревнях царил и правил кошмар и Ад. Никому не было спасения. Погибали целые семьи. Люди просились обратно в крепость, мечтая подарить детям ещё сколько-то дней, недель, месяцев, а может и лет, жизни…

Герцог поднял голову и ещё раз закричав, ударился об пол…

Годы летели, как перелётные птицы, уходили старики, зло забирало детей. Правитель отправлял гонцов, чтобы хоть кто-то привёл помощь. Надежда продолжала биться в старческом сердце. Он отдал бы душу, чтобы вернуть всё назад: тот злополучный день, когда страшную улыбку ведьмы скрыл язык костра. Каждую неделю, с рассветом, отправлялся новый гонец, пытаясь успеть до наступления ночи вырваться с земель герцога и добраться до соседнего феода. С каждым годом надежда умирала.

Герцог замер, вслушиваясь в тишину. Повернул голову и посмотрел на центр зала, где догорало жуткое растение, некогда протянувшее руки-ветви по всему замку. Его росток тоже появился после проклятья колдуньи. С каждой новой смертью оно росло и набиралось сил. Растение жгли, рубили ветви — всё было напрасно. Жёсткая коричневая кора не поддавалась огню, а ветви отрастали вновь и вновь. Только сегодня, когда смерть забрала последнего жителя, герцог поджёг его снова. На этот раз оно запылало ярким пламенем, ветви мерзко извивались и дрожали, словно прося пощады. Старик радовался этому, страстно желая, чтобы существо испытало хоть толику страданий, которые выпали на души погибших жителей замка.

Он был рад. Беспокоило только одно. До сегодняшней ночи дожили двое: он и Сюзи. Девушка покинула замок, не дожидаясь, пока смерть заберёт её. Герцог пытался остановить Сюзи, сказать, что скоро всё кончиться, что пути назад уже нет, и они должны встретить ночь достойно, как когда-то её мать. Девушка не хотела ничего слушать, вырвалась из старческих рук, силящихся удержать, и скрылась в наступающих сумерках. Правитель винил себя в её смерти, как и в гибели других людей. Он ненавидел тот день, когда на костёр вели ведьму. Все её мелкие пакости, что она творила при жизни, не шли ни в какое сравнение с проклятием, которым колдунья заклеймила замок и окрестные земли.