Виктор Точинов - Графские развалины

— Да нет, не винтовка, похоже на… — Стас недоговорил. Но тут Лисичкин и сам докопался.

…Это оказался всё-таки гроб, лежавший в ящике под слоем истлевшей стружки. Самой стандартной формы, но металлический. Никаких украшений на гробу не было. Стеклянное окошечко в передней части тоже отсутствовало.

Странное дело — они нашли то, к чему так упорно стремились, но Колька ни малейшей радости не почувствовал. Лишь тревожное ожидание чего-то гнусного. И тон заговорившего Стаса был мрачен.

— Неужели генерал какой? — сказал он задумчиво. — Так вроде не гибли тут генералы в сорок четвертом… Может, другая важная шишка? Чиновник, скажем, из рейхскомиссариата восточных территорий… Да ещё тут рядом испанцы квартировали, «Голубая дивизия»…

Сквозь тревогу Лисичкина пробилось удивление. Впервые он видел Стаса таким . Прежний Пинегин — решительный и не знающий колебаний — уже орудовал бы подходящим инструментом, вскрывая загадочную домовину.

И тут рассуждения Стаса прервал крик. Громкий, надрывно-тоскливый. Донесся он слева, от Спасовского кладбища — настоящего кладбища, с крестами и оградками.

Лисичкин издал тонкий писк и присел на дно траншеи. Крик не повторился. Стояла прежняя тишина, кажущаяся сейчас зловещей и опасной.

— Ш-ш-што это? — прошипел Лисичкин еле слышно.

Его испуг, как ни странно, помог Стасу взять себя в руки.

— Козодой это, Лисаяма-сан, обычный козодой. Они любят жить на деревьях старых кладбищ…

Разве у нас они водятся? — хотел спросить Лисичкин. И не спросил. Козодой, конечно же козодой… Колька выпрямился и почувствовал, что трусы и брюки в районе ширинки немного мокры. Совсем чуть-чуть. Он смущённо повернулся боком, хотя в свете фонаря Стас едва ли мог разглядеть крохотное темное пятно.

— Ладно, вскрываем, — сказал Пинегин.

— Может, не надо? Днем бы, со Скобой… Ты же сам говорил…

— Вскрываем, — отрезал Стас. — Чует моя задница, что это не то. Не захоронка… — Он нагнулся над гробом, провел пальцем по поверхности. — Что-то не пойму, что за металл. И не свинец вроде и не цинк… «Болгарка» бы не помешала, да подключить не к чему…

Непонятный металл оказался весьма мягким сплавом. И не толстым. Нож Стаса легко пробил его. Раздался легкий свист воздуха — гроб был герметичным. За пару секунд наружное давление уравнялось с внутренним. Под ударами молотка нож быстро продвигался по периметру крышки. Через несколько минут шов достиг достаточной длины.

Стас откинул крышку и издал странный звук — не то поперхнулся, не то задавил на корню матерную тираду.

В гробу лежал не скелет в клочьях истлевшего тряпья, как того стоило ожидать. Мертвец, чей покой они потревожили, выглядел похороненным несколько дней назад — хотя Лисичкин, конечно, лишь умозрительно представлял, как мертвецы выглядят там спустя несколько дней после похорон… Но и живым — уснувшим — лежавший в гробу не казался. Желтоватое лицо — высокий лоб, шрам на щеке, щегольская ниточка усов, закрытые глаза — казалось принадлежащим не спящему человеку, но персонажу музея восковых фигур. Награды на груди поблескивали, словно последний раз их начищали отнюдь не полвека назад.

— Как живой, — констатировал Стае очевидное. — Забальзамировали так уж забальзамировали.

— И мундир забальзамировали, да?! — истерично выкрикнул Лисичкин. — И ордена?

И он сделал шажок по дну траншеи — от гроба. Потом ещё один.

— Сам видел — штука герметичная. Может, этот мундир только тронешь — трухой и рассыплется. Меня больше цацки интересуют… Надо понимать, в Германии, на настоящих похоронах, их бы отвинтили — и на подушечки, чин по чину…

Стас слегка нагнулся над гробом и стал разглядывать награды и знаки, комментируя вслух:

— Это эсэсман, оберштурмбанфюрер — типа подполковника по-армейскому… Но с обычным подполковником никто бы так не стал возиться. Непростая была пташка. А иконостасик интересный… Железный крест, два Рыцарских, один из них с подвесками… Золотая булавка для галстука с монограммой фюрера… Так… Знак «Пятнадцать лет в НСДАП», а выглядит мужик моложаво… А это что? А-а, висюлька за Дюнкерк, давно уже воевал. Странно, в сороковом черных эсэсманов на фронт не больно-то гоняли… Но мне особо вот этот иностранный орденок глянулся…

— Какой? — спросил Лисичкин, не делая попыток приблизиться к гробу.

— А вот… — Стас кивнул на левую сторону груди мертвеца. — Если это не рыжьё с брюликами, то я ничего не понимаю в цацках. Удачно мы копнули, Лисман! При деньгах будем! А если у него ещё гайки на пальцах остались… Сейчас поглядим…