Мария Мясникова - Бог из машины

Увы. Оказалось, счастье — понятие относительное. В данном случае оно относилось не к тому, чему надо.

И начиналось все совсем (относительно) неплохо — перечитала все объявления («изгоню барабашек» — корявым почерком от руки; «профессиональный демонолог, недорого» — отпечатано на компе), достала Макса, поиграла в найденного в кладовке тамагочи. Потом в конце салона возник мужик с топором, и стало еще веселее.

— Макс, — пихнула приятеля в бок.

— Чего тебе? Что шепчешь? — дернулся.

— Посмотри назад, только осторожно. Не шуми.

— Твою ж…, - указание не привлекать внимания Макс не выполнил, зараза, — откуда он взялся, остановок-то не было?!

— Больно давно не было, не заметил? — выживем, прибью!

Мужик приближается медленно и, надо отдать ему должное, зловеще. Волоча огромный топор на полу, он идет и идет. Его шаги в замершем автобусе звучат громко и торжественно.

— Господи, что происходит? — не выдерживает тетка, пытаясь перекреститься дрожащими пальцами. Зря.

Взметнувшийся топор поднимает и опускается, хруст костей, вновь красное — и маньяк с топором идет дальше. Вопрос генезиса больше не стоял, насущной необходимостью для людей стало свалить, куда подальше.

— Молодой человек, откройте немедленно дверь, — вопит бабулька, и становится следующей.

— Антон, фас, — пусть гуль задержит убийцу, его не жалко.

Послушная поделка начинающего некроманта преграждает мужику с топором путь, и два «гиганта» сходятся.

— Ни… себе, — потрясенно шепчет второй мужик, глядя, как Антоша величественно игнорирует отрубленную руку. Рука, не считая свое автономное состояние оправданием для бездействия, хватает врага за ноги. Задерживает.

Мы забиваемся в начало салона. К невозмутимо продолжающему исполнять свой рабочий долг водителю.

— Эй, мужик, это уже не смешно, открывай, давай, — небритый с жаром обращается к индифферентному водителю, даже не поворачивающемуся в нашу сторону.

Двери, естественно так и остаются заблокированы, а мы едем, черт знает куда. Мимо проплывают страшненькие хрущевки, сталинский ампир и прочее наследие померших властителей и строителей.

С маньяком тоже не везет. Антон, разрубленный на мелкие кусочки, более не может оказать достойного сопротивления, и мы остаемся одни с безумным водителем и его напарником.

Птичку жалко!

Старший из оставшихся пассажиров срывает огнетушитель (откуда он здесь?) и, чертов самоубийца, бьет водителя по голове.

И зачем только села на автобус? Знала же, городской транспорт — зло.

Огнетушитель проходит сквозь несостоявшуюся жертву, падает на сиденье. Водитель поворачивается к нам, видно, что его гниющее лицо пожирают черви, а глаза вытекли.

Но, мало нам автобуса-призрака, так сзади еще маньяк. Причем не почти одомашненный. Вроде пресловутого обаяшки Декстера, а злобный и агрессивно настроенный.

Господи, обещаю больше не пересматривать «Техасскую резню бензопилой»! Да я даже «Пятницу, 13» сотру! Клянусь мамой! Не своей. Материнской платой.

— Ты слева давай, а мы с пацаном справа, — мужик в силу наибольшего возраста счел возможным взять командование на себя, — а ты, — это уже ко мне, — бери огнетушитель и выбивай окно.

Неплохой план, вдруг успею свалить, пока остальных убивать будут.

Макс серьезно кивнул, второй пассажир собрался было спорить, но потом передумал. Вперед, ребята, я в вас верю! Честно-честно…

Сзади раздается шум, треск, вопли и мат. Приноравливаюсь к огнетушителю, оставшемуся на сидении «в призраке». Противная ли эктоплазма на ощупь и можно ли к ней прикасаться? А если водитель все же «плотный», как мне доставать орудия стекловышибания?

Пока доставала огнетушитель, призрак водителя исчез. А вот это уже плохо.

Мама, я же не умею водить!

— Эй, кто-нибудь, у нас водитель исчез, — воплю я, оборачиваясь назад. Как оказалось, не все так плохо — маньяк-убийца также был призраком и также соизволил нас покинуть.

Топор только оставил.

Водить, к сожалению, никто не умел. Мы выбиваем дверь топором, пока мужик с щетиной пытается удержать руль. Но так как опыта у заменителя водителя нет, как и прав, мы не вписываемся в поворот и чуть не врезаемся в мимо проходящий грузовик.

Дверь, отчего-то не открывающаяся автоматически, в конце концов, поддается.

— Прыгай, — командует Макс.

И я прыгаю.

На удивление, удачно приземляюсь. Так, только коленями ударилась, ерунда. Рядом валится Макс, сдавленно шипит ругательства сквозь сжатые зубы — у него сгруппироваться не получилось, здорово ушибся. Потом к нам присоединяется небритый молодой человек.