Виталий Вавикин - Отель «Голубой горизонт»

Лана очнулась ранним вечером, в Балтиморе, на скамейке недалеко от дома Хэйгена Моски. Несколько минут она просто сидела, пытаясь понять, где находится. Мир тьмы был не менее реален, чем обыкновенная жизнь. Лана буквально чувствовала, как мрак и нереальность пробираются в ее сознание. Две жизни сливаются в ней воедино, становятся монолитом.

– С вами все в порядке? – заботливо спросила Лану пожилая женщина, проходя мимо. На поводке она вела старого пуделя с кучерявой дымчатой шерстью. Собака обнюхала ноги Ланы, тявкнула едва слышно. Лана улыбнулась старухе.

– Все в порядке, – соврала она, увидела лежавшую рядом папку с рукописью Моски, улыбнулась. – Все будет в порядке, – более уверенно сказала она старухе. Женщина улыбнулась и пошла дальше. Ее лицо стерлось из памяти. Осталась лишь ее собака, которую Лана запомнила лучше, чем хозяйку.

Теперь успокоиться, открыть папку.

Лана прочитала несколько страниц рукописи Моски, вздрогнула, замерла. Неужели ей это не показалось? Неужели все это происходит в реальном мире? Лана прочитала еще несколько страниц. Ошибки нет. Моска пишет о Кэсиди Клири, пишет о том, как тьма день за днем пробирается в ее сознание, меняет реальность.

– Ах ты сукин сын! – бормочет Лана.

Теперь подняться на ноги, вернуться в дом Моски. Он открывает дверь.

– Ты знал, черт возьми! Ты обо всем знал! – кричит Лана, размахивая перед лицом Моски страницами рукописи. Моска хмурится, но для Ланы все становится кристально ясно. – Ты создал этот мир! Этот чертов мир, в который я попадаю снова и снова.

– Мне казалось, ты хотела вернуться в Массачусетс, – говорит Моска. Из глубины дома жена спрашивает его, кто пришел. – Никто, – говорит он.

– Ты должен переписать свою книгу! – говорит ему Лана.

– Нет никакой книги.

– Значит, ты должен создать ее.

– Ты спятила, – на лице Моски раздражение.

– Спятила? – шипит на него Лана, перебирает страницы его рукописи, показывает те, где Моска рассказывает о кафе в отеле «Голубой горизонт». – Вот! Откуда ты знал об этом кафе? Его ведь нет в действительности. И это чертово черное озеро? А двойник Кэсиди Клири, с которым она борется, пытаясь спасать своих друзей?

– Это были просто преувеличения, условности.

– К черту! Я видела все это! Видела Кэсиди Клири, видела ее созданного тьмой двойника. – Лана снова перебирает страницы рукописи, ищет, где Моска пишет о том, почему остался в живых. – Она боролась за тебя. Боролась с тьмой, подчинившей ее. И она победила.

– Еще раз говорю, это должна была быть художественная книга. Просто вымысел, моя фантазия, – устало бормочет Моска.

– У твоей фантазии есть плоть. – Лана спешно рассказывает ему о своем последнем видении. Рассказывает о Глэдис Легуин, которой вспороли живот, об Оделис Сото… Моска уже не улыбается. Нет в нем и снисхождения.

– Думаю, тебе лучше уйти, – говорит он. – Не знаю, что у тебя с головой, но у меня нет желания выслушивать все это.

Дверь закрывается. Лана одна. Она не знает, куда идти, не знает, что делать. Вечерний парк, ожидание. Где же этот чертов мир тьмы? Почему он не забирает ее снова?

– С каждым разом все становится только хуже, – сказала Лана чуть раньше Моски. Скоро ей не удастся выбраться, не удастся вернуться. Она знает это. Тьма почти добралась до нее. Почти схватила за горло. Но тьма не спешит забрать ее в свой мир, где уже застряла одна жизнь – Кэсиди Клири, которая восстала против своей судьбы. Тьма завладела ее телом, но не смогла подчинить себе ее душу.

«Моске просто повезло, что он выжил, – думает Лана. – На его месте мог оказаться любой из его друзей». Лана не сомневается, что Клири боролась за жизнь каждого из них, как боролась в мире тьмы за жизнь Кейси Бредерика и жизнь самой Ланы. Но из всех своих друзей Кэсиди смогла спасти лишь последнего. Это стоило ей вечного изгнания из своего тела. Она пленник мира тьмы. Пленник мрачного отеля «Голубой горизонт», который существует в странном, потустороннем мире. И мир этот растет. Мир тьмы имени Кэсиди Клири. И Хэйген Моска – единственный, кто может остановить это. Единственный, кого смогла спасти Кэсиди Клири. Теперь он – барьер между тьмой и реальностью. Вот только как заставить его понять это, признать?

Думая об этом, Лана не заметила, как в город пришли сумерки. Ночь окрепла, расправила плечи. Ожили тени, звуки, которых днем было не слышно. Ожила тьма, зашепталась, окружая Лану Уилман. Блики, силуэты, тени обросли плотью…