Р. Стайн - Злосчастный кроличий денёк

Я сам не свой несся через весь город. Длинные белые уши Джинни трепались перед моим лицом.

Слова Величчио звенели у меня в ушах. Он сказал: «Вали отсюда, сопляк!». Я бы удивился, если бы он и впрямь мне помог.

Но он должен. Он будет рад вернуть свой реквизит.

Я решил, что заставлю его помочь. Я не верну ему реквизит, пока он не превратит Джинни обратно в девочку.

Мы остановились на стоянке перед Особняком полуночи. Старый замок и днём выглядел так же страшно, как ночью. Прожекторы не освещали каменные башни, но серые, покрытые вьюном, стены придавали месту жуткий заброшенный вид.

Я поставил велосипед на подножку перед особняком. Фоц взял реквизит. Я вытащил Джинни из корзинки.

— Веди себя хорошо, — предупредил я её, когда мы поднимались по ступенькам на крыльцо особняка. — Помни, я пытаюсь тебе помочь. Не кусайся и не вредничай.

Она задёргала носом, глядя на меня. Приподняла свои маленькие кроличьи губки и обнажила свои маленькие кроличьи зубки.

— Давай, укуси меня, — прошептал я. — И посмотрим, как тебе понравится провести свою оставшуюся жизнь в виде кролика. Тебе даже салат не нравится!

Она закрыла рот и снова начала дёргать носиком. Нет разницы, девочка она или кролик. Хрен редьки не слаще.

Мы остановились на крыльце.

— О нет! — выдохнул я. — Поверить не могу!

На двери висела табличка: «ИЗВИНИТЕ, МЫ ЗАКРЫТЫ».

— Нет! — закричал я и боднул дверь.

— У меня от этого места мурашки по коже. Смахивает на замок графа Дракулы, — сказал Фоц, вздыхая. — Давай отсюда сваливать.

Он поставил чемодан Величчио на пол.

— До чего ж тяжёлый. Как думаешь, можно оставить его тут под дверью?

Я свирепо уставился на него.

— Нет, мы не можем оставить его тут. И домой мы не едем. Пока нет.

Я размышлял, сжимая Джинни в руках.

— Так, значит, здесь закрыто. Но Величчио может быть внутри. Репетирует там, например, да?

— Думаю, шанс есть, — сказал Фоц. — Но он очень…

— Нужно использовать этот шанс, — настаивал я. Я попробовал открыть дверь. Заперта. Естественно.

— Должен быть другой вход, — сказал я. — Задняя дверь или ещё что-нибудь. — Я бросился вниз по лестнице и обошёл здание.

— Тащи чемодан, Фоц, — позвал я.

Он последовал за мной, волоча чемодан. Я был настороже, чтобы сразу засечь охранников.

С другой стороны особняка, мы обнаружили дверь. Я дёрнул за ручку. Открылась!

Мы пробрались внутрь и оказались на кухне. Она была длинной, узкой и невероятно чистой. Свет был выключен, но нам и так всё было видно благодаря дневному свету, падающему через окно.

Фоц остановился перед огромным стальным холодильником.

— Держу пари, что в нём есть офигенская еда, — прошептал он. — Лимонный пирог с безе или ещё что покруче.

Я потянул его за рукав.

— Не время жрать! — отрезал я. — Пойдём!

Мы вышли из кухни и оказались в длинном тёмном коридоре. Я узнал его. Тот же самый коридор, в который я попал, выбравшись из подвала.

— Лишь бы не повторилось с Величчио, как в прошлый раз, — пробормотал я себе под нос.

Мы на цыпочках шли по тёмному коридору. Впереди я увидел дверь в гримёрную Величчио. Дверь была приоткрыта. Тусклый свет струился в коридор.

В душе я обрадовался. Это хороший знак.

Я подкрался к двери, держа Джинни в руках. «Прошу, пожалуйста, пусть он будет там», — молил я. Пожалуйста, будьте здесь, Величчио. Пожалуйста, помогите нам.

Я остановился перед дверью. Сделал глубокий вздох.

— Мистер Величчио? Вы здесь?

Ответа не последовало.

Я попробовал ещё раз.

— Мистер Величчио? Ау?

— Его здесь нет, — сказал Фоц. — Пойдём.

— Тсс! — Я толкнул дверь и пробрался в гримёрную. Лишь маленький светильник тускло освещал небольшой журнальный столик. Непревзойдённый Величчио сидел на диване, левая сторона которого была обращена к двери. Он смотрел на стену. Казалось, он нас не замечал.

— Мистер Величчио? — вежливо произнёс я. — Это снова я. Мальчик, который участвовал в фокусе с исчезновением.

Я думал, Величчио сейчас повернётся к нам, но этого не произошло. Он ничего не делал, просто сидел.

Блин, да он, похоже, действительно ненавидит детей. Или фанатов. А может, он ненавидит вообще всех людей. Или ещё что похуже.

Я поклялся себе, что когда стану великим фокусником, то не буду таким, как Величчио. Я не позволю славе затуманить мне голову. Я буду хорошо относиться к людям. Величчио поступает глупо.

Но меня не волновало, что там думает Величчио. К несчастью, я нуждался в его помощи. И я не сдамся, пока не получу её.