Мила Менка: Чучельник

– Прошу Вас, батюшка, Алексей Прокофьич! Не делайте из меня клятвоотступника на старости лет!

Чтобы успокоить его, я пообещал, что не буду допытываться относительно тайной организации, членами которой состояли и мой отец, и, судя по всему, он сам.

– Где мы теперь находимся? – спросил я, с интересом оглядываясь вокруг. – Мышами воняет.

– Да! Местечко знатное! – обрадовался Фрол перемене темы. – Мы находимся как раз под поляной, где Вас судили. Это подземелье служит как раз для отступления, в случае внезапного нападения. Ни разу до сего дня не пользовался им.

– А что случилось? Я выпил то, что мне дала молодая полька…

– Они напали… – Фрол сделал паузу, пожевал губами. Было видно, что рассказ дается ему нелегко: …половину наших перебили! Разумеется, моим долгом было Вас спасти, но Вы были так бледны – сперва я подумал, что Вы мертвы. Я увидел около Вас крупного хищника, но он, простите великодушно, побрезговал Вами. К счастью, конечно! Я принес Вас сюда, переждать, пока все не образуется. Господи! А образуется ли?! – вдруг в сердцах крикнул он, и, схватившись за голову, зарыдал, как ребенок. Я не перебивал его, и он продолжал:

– Я видел, как они разорвали моего старого приятеля,… я не смог ему помочь! Слухи о том, что они решатся, ходили давно, а он, приятель тот, все не верил, посмеивался надо мной, шутил!

Похлопав его по плечу, я выразил ему свое сочувствие.

– А где же остальные: мадам Винер, Николя, Альжбета? Им удалось спастись?

Лицо его приняло непроницаемое выражение:

– А… так Вы уже знаете, что Николай Винер занял место вашего батюшки в Клубе? Тем лучше. Мне слишком трудно скрывать от Вас правду, а врать я не приучен. После того, как столько наших братьев и сестер сложили головы, уверен, что сам Господь привел Вас к нам, сколь ни противился этому добрейший Ваш батюшка, упокой Господь его душу! Назад пути не будет – только смерть. Он посмотрел на меня водянистыми глазами, и, улыбнувшись, приосанился. «Боже, бедный старик» – пронеслось у меня в голове.

– А девушка, Альжбета, Вы видели её? – спросил я во второй раз.

Фрол как-то странно на меня посмотрел, и слабым голосом, так что мне пришлось приложить усилия, для того чтобы расслышать, произнес:

Да, я видел, что её закололи, как бешеную собаку. Надеюсь, что она горит в аду, ибо под ангельской внешностью скрывалась подлая и жадная тварь. Это она предала нас.

Я увидел, что он снова плачет, но я не стал его успокаивать. Известие о гибели девушки причинило мне боль, однако мне удалось справиться с чувствами, и я, как ни в чем не бывало, спросил:

– Когда же мы сможем подняться на поверхность? В этой могиле мы скоро околеем совсем, как какие-нибудь кроты.

Старик поднял палец, прислушался. Потом взобрался по лестнице на две ступени, прислушался снова.

– Сейчас все тихо. Пойдемте, но на всякий случай, будьте готовы дать отпор врагу – он протянул мне пистолет.

Мы выбрались наружу недалеко от места, где я ещё недавно замерзал в своей тюрьме, открытой холодному апрельскому ветру. Клетка и сейчас стояла там, факелы догорели, освещенные луной, на земле лежали трупы, некоторые уже были обезображены хищниками, следов которых тут было великое множество. Я искал Альжбету, но не нашел, и в тайне надеялся, что старик ошибся. Мне было приятнее думать, что если бы не её эликсир, я бы был бы мертв. Почему волк так шарахнулся от моего «трупа»? То-то. А судьба охотничьего клуба, мало волновала меня в этот момент. Как знать, может быть, не напади на них эти чудовища, они бы преспокойно вынесли мне смертный приговор. Фрол бы, скорее всего, не посмел бы идти вразрез с Организацией, которую так боится.

– Пойдемте быстрее, не ровен час, они вернутся! – подгонял меня старый слуга, натягивая свой старинный котелок себе на самые уши.

– Но кто – же похоронит тела? – удивился я, сделал шаг вперед и тотчас упал, поскользнувшись на чем-то мягком и склизком. Вставая, я обнаружил под ногами белоснежную когда-то, а теперь грязную, со слипшимся мехом муфту. В лунном свете она выглядела почти черной от крови. В двух шагах, на спине, лежала сама пани Херцигова, её профиль стал ещё безобразнее, но, не смотря на это было искренне жаль её.

Сунув руку внутрь муфты, я сразу почувствовал прохладу серебряного диска. Так и есть! Это были часы графини.

– О, Бог милосердный! – перекрестился Фрол, следом за мной увидев труп старой девы, и склонился над ним, чтобы закрыть ей глаза. Бедная Агнесса!