Андрей Колганов - Жернова истории 3 (СИ)

– Я и говорю – недоумки! – снова вспыхнул Губкин.

– Погодите! – снова останавливаю его, поднимая руку ладонью вперед. – Против решения Президиума ВСНХ я, как вы понимаете, пойти не могу. Раз уж они записали в протоколе, что «волжская нефть Губкина такая же авантюра, как курское железо»…

– Это вранье! – почти кричит профессор.

– Я покопался в этом вопросе. Железной руды под Курском полно, и руды хорошего качества. Тут правда целиком на вашей стороне, – пытаюсь одобрительными словами притушить страсти Ивана Михайловича. – Другое дело, что сейчас нам чисто экономически не поднять освоение этого месторождения – нужны колоссальные единовременные капитальные затраты. Но мы отвлеклись. Раз нам не удается переупрямить Геолком и Президиум ВСНХ, то, может быть, стоит пойти обходным путем? – вижу, как профессор блеснул круглыми стеклами очков, уставившись прямо на меня. – Обратиться прямо в «Азнефть», к Серебровскому. Он недавно закупил в Америке новое буровое оборудование…

Не дав мне договорить, мой собеседник воскликнул:

– Точно! Александр Павлович – умница человек. Он поймет, не может не понять. Я немедленно напишу ему письмо…

Вот так и сложилась моя командировка в Баку. Выхлопотать ее оказалось несложно: постоянные конфликты нефтяных трестов («Азнефть», «Грознефть», «Майкопнефть») с могущественным Нефтесиндикатом из-за политики цен и регулярных задержек платежей за поставленную нефть и нефтепродукты давали для этого достаточный предлог.

Поезд, под ставший уже привычным перестук колес и паровозные гудки (память о «бархатном» бесстыковом пути и электровозах постепенно подергивалась дымкой забвения…), принес меня в столицу Азербайджанской Советской республики. Александра Павловича в конторе не оказалось – после недолгих расспросов я разыскал его в Черном городе. Город действительно черный – копоть от старых нефтеперегонных заводов наложила отпечаток на все вокруг – на дома, здания мастерских, складов, заводских контор. Копоть лежала и на вытянутых ввысь дощатых пирамидках нефтяных вышек, так непохожих на знакомые мне сборные решетчатые металлические конструкции.

Серебровский на берегу Бакинской бухты наблюдал за работами по засыпке участка бухты, примыкавшего к промыслам Биби-Эйбат, – с этой насыпной площадки предполагалось провести бурение большого числа скважин, обещавших стать высокодебитными. Поздоровавшись с Серебровским (уже знакомы были по делам в ВСНХ), спрашиваю:

– Что, расширяетесь?

– Да, ищем возможности освоить новые нефтяные поля. Здесь, на Апшероне, перспективы нового бурения невелики. Нет, кое-какой прирост за счет недавно разведанных нефтеносных участков мы получить сможем, и даже немалый, но разведочное бурение новых перспектив уже не обещает. Надо идти за нефтью в море. А это очень сложно и дорого. Однако, вот, выкручиваемся, – он показался рукой на развернувшиеся вовсю земляные работы. – У нас часто к старым спецам относятся с недоверием, а зря. Тут инженер Потоцкий командует. Старик, ослеп совсем, но дело знает великолепно и я за этот участок спокоен.

– А я к вам как раз по этому поводу, – начинаю свой разговор.

– Что, по поводу спецов? – Александр Павлович, не отрываясь, смотрит на то, как кипит работа.

– Нет, насчет перспектив расширения нефтедобычи, – после этих слов мой собеседник круто разворачивается и я встречаюсь с пристальным взглядом. – Раз уж тут у вас горизонты ограниченные, не попытать ли счастья в другом месте?

– В каком? – сразу же интересуется Серебровский.

– В Поволжье.

– Э-э, бросьте, – он машет рукой. – Геолком против и ВСНХ этот проект зарубил.

– Что же вы думаете, я не в курсе решений собственного ведомства? Потому и обращаюсь к вам. Разве вам не хочется заполучить большое перспективное месторождение? – Черт, неужели не решится?

– Перспективное? – Александр Павлович качает головой. – Это журавль в небе. Даже если там есть нефть, то одних только разведочных работ на много лет требуется.

– Нефть есть. И даже известно, где.

Серебровский смотрит явно скептически:

– Вы же, насколько я знаю, не нефтяник. И вообще не геолог…

– А авторитет Ивана Михайловича для вас что-нибудь значит? – с этими словами достаю из портфеля и протягиваю ему письмо Губкина.

Начальник «Азнефти» разворачивает листки, пробегает их глазами… С волнением жду его реакции. Наконец, он снова поднимает взгляд:

– Это слишком серьезное дело, чтобы решать его на ходу, – промолвил он. – Давайте, проедем ко мне, и там обстоятельно все обсудим.