Владимир Моисеев - Наивный наблюдатель

Значительно ужесточили наказания для преступников. За незначительные проступки лишали таблеток на срок до десяти лет, а за серьезные, без разговоров, приговаривали к смерти. Но это не помогло. Люди стали отвратительно законопослушными и осмотрительными. Однако заказ на оптимизацию населения успешно выполнялся, в ход шли все новые и новые уловки и подзаконные акты.

Прошло совсем немного лет, и численность населения достигла желанного миллиарда. Наступил Золотой век. Остался без ответа только один вопрос — о рождении новых граждан Земли. Решение было принято изящное. Население было разбито на группы по пятьдесят человек в каждой. В случае гибели человека в катастрофе или от несчастного случая, члены группы получали право завести ребенка в порядке живой очереди, согласно поданным заявлениям.

Особо нетерпеливым разрешалось убить кого-нибудь из своей группы самостоятельно. Но только в специально назначенное для этого правительством время. Об этом Алена и напомнила Зимину.

— Ты хочешь девочку или мальчика? — спросила она.

— Откуда мне знать?

— Думай скорее, времени мало, до 25 мая осталось совсем немного.

— Слушай, жили нормально, и вдруг — пожалуйста!

— Ты никогда меня не понимал!

Алена ушла плакать к себе в комнату, а Зимин с ужасом понял, что у него осталась всего неделя для того, чтобы решить — кто из его знакомых должен прекратить свое существование, придумать способ и совершить убийство. Все так неожиданно и неприятно. До сих пор он никогда не задумывался об этой отвратительной стороне жизни. Ему почему-то казалось, что подобные проблемы никогда его не коснутся. Естественно, что он немного растерялся. Самым простым решением стал бы добровольный отказ от жизни кого-либо из близких родственников. Но надежды на это было мало. Зимин не знал, какие слова следует придумать, чтобы взрослые люди согласились совершить самоубийство. В его семье, как назло, собрались крепкие, уверенные в себе жизнелюбы.

Можно было поговорить с тетушкой Юлией, которая давно уже посвятила свою жизнь выращиванию дурно пахнущих цветов. Или с дядюшкой Ильей, выжившим из ума экзистенциальным философом. Или с отцом, который лет десять и не человек вовсе, а так, набор искусственных органов и сохраненного на внешнем носителе сознания. Или с матерью, настолько умной и глубоко образованной женщиной, что ее речи простому человеку невозможно понять. У каждого должны быть свои причины «устать» от жизни, но Зимин сразу решил оставить их в покое, убить их он бы все равно не смог, даже если бы захотел. Какими бы перспективными мишенями они не казались, но все равно оставались близкими и родными людьми. Хорошей кандидатурой была, пожалуй, только тетушка Юлия, так как вместе с ней можно будет уничтожить и ее дурно пахнущие цветы, но он сразу отбросил эту мысль, потому что тетка была хорошей, когда он был маленьким, она дарила ему петушки на палочке.

Остался только один способ выполнить просьбу Алены, обратиться за помощью в местное Бюро по разрешению межличностых споров. Как правило, бытовые вопросы там рассматривались быстро. Зимин полагал, что и его просьба будет удовлетворена без задержек. В конце концов, это была их прямая обязанность.

За десять минут до открытия Бюро Зимин был уже на месте. Он рассчитал правильно, ожидание помогло ему привести расшатавшиеся нервы в норму. Следующие в свои кабинеты бюрократы неодобрительно оглядывались на понурого просителя, подозревая, что его дело окажется чрезвычайно сложным, раз он пришел задолго до начала приема. Но они, конечно, ошибались. Выбор человека, который бы освободил место для новорожденного, всегда считался задачкой не трудной. Зимин догадывался, что списки вероятных жертв уже давно составлены.

И вот Зимина пригласили в кабинет. Ему было не по себе, он не знал с чего начать разговор. Чиновнику это не понравилось.

— Почему молчите? — спросил он строго. — Слушаю вас. Вы отнимаете у меня время. Говорите или уходите! Нет, ну надо же! С утра нервы треплют!

— Не знаю, как начать. Дело личное.

— Что там у вас в руках?

— Документы.

— Замечательно, дайте мне.

Пролистав бумаги, которые Алена успела подготовить, чиновник успокоился и подобрел.

— У вас пустяковое дело. Решается за минуту. Но вы такую сцену разыграли, так переживали, будто речь идет не о радостном событии — рождении ребенка, а о какой-нибудь имущественной тяжбе.

— Слишком большая цена от меня требуется.