Виктор Мартинович - 墨瓦 Мова

Третье: когда они все-таки продают настоящий staff, его качество – за плинтусом.

Помните, что мова бывает трех видов:

A) выписки от руки из старых книг – листочки небольшого размера и со слабым психоделическим зарядом. Фрагментик с четырехстрочием, один абзац прозы, несколько предложений, которые неведомо откуда взяты и непонятно о чем повествуют. Чем больше незнакомых слов, тем сильней эффект, почему так – никто не знает. Как вы понимаете, научных исследований влияния мовы на подсознание никто не проводил, потому что интеллектуалов среди употребляторов не много, и вообще я подозреваю, что интеллектуалов таких – только я один. А офисным тупарям лишь бы ширнуться. Никаких записей они не ведут, потому что это небезопасно, а быдло не рискует без profit для себя. Такие записи (включая мой дневник) могут быть прямым доказательством отношений с запрещенными субстанциями. По мере употребления незаметно для себя запоминаешь значительную часть слов, которые встречаются чаще других. Таким образом, ширнуться становится значительно сложней: необходимы большие дозы или более изящные фрагменты с определенной лексикой. И нет, конечно же, нет! Человек НЕ МОЖЕТ написать фрагмент на мове сам и сам же от него проторчаться. Но есть легенда, что где-то, возможно, за границей, существует секта, которая прямо сейчас, в наши дни, создает новые тексты для торча. Но я в это не верю. Это – такие же глупые россказни, как и байка про Элоизу – загадочную даму, которая якобы контролирует всю наркоторговлю мовой из глубин минского чайна-тауна. Ее никто не видел, не видели и тех, кто видел ее. Но идиоты верят.

Так вот, честная цена этих коротеньких и простеньких выписок – от 50 до 100 юаней. Такие держат от двух до шести часов. Так некоторые торговцы даже этот basic впаривают за 200, но на то и опыт, чтобы не порождать избыточный спрос.

B) Bторой вид – ручные выписки большего размера или эффекта. Как вы понимаете, мова – не стиральный порошок Tide, а ваше подсознание – не белье. Тут подход «чем больше порошка – тем больше пены» не канает. Есть особая категория мова-фрагментов, которые забирают глубже, потому что слова там поставлены в каком-то особенно удачном порядке. Ну вот, например, когда я работал в рекламном агентстве и денег было как стирального порошка, я купил за пятьсот юаней этот коротенький шедевр, очевидно – перевод китайской средневековой поэзии:

Я был тогда в плане употребления мовы еще очень неопытен, встретился с барыгами и побежал в ближайший парк, на Бангалор, побыстрей вмазаться. Потому что очень боялся наркоконтроля. Я сел на скамейку, развернул бумажку, перечитал фрагмент и не успел даже спрятать ленту со словами, как после фразы «Ці не тое ж дзіцяня я…» — парк, скамейка, дорога, видная сквозь деревья, сами деревья – все это рассыпалось, превратилось в бабочек, которые вспорхнули и разлетелись в стороны, как будто саму реальность кто-то вспугнул!

Деревья выглядели, как скопление зеленых, а небо — голубых бабочек, и вот они, будто воробьи при приближении кошки, снялись с мест и начали кружиться перед моими глазами. Это была лихорадочная пляска атомов, из которых состоит Вселенная. Эта была красота, которую не дано видеть тем, кто не употребляет. Исполнив передо мной танец, мотыльки устремились куда-то вверх, а я остался – в ничто, в реальности, лишенной материального плана. Потому что материя – я тогда ощутил это с большой уверенностью – и есть мотыльки.

Нужно только моргнуть, и они взлетят и исчезнут (может быть, смерть – это такого же рода «моргание»?). Короче, я пришел в сознание на той же скамейке, почувствовав, что мой плащ полностью промок, что просидел я так, созерцая первоосновы бытия, более суток. И что, может быть, ночью был дождь, который промочил меня до нитки. И, примечательно, сидел я все это время в той же позе, в которой меня накрыло, не двигаясь, только, может быть, моргал. И что в моей правой руке все это время была зажата лента с мовой, которую могли увидеть прохожие.

Как же я тогда испугался! Бросил бумажку в урну и побежал через парк. Мне казалось, что за мной кто-то гонится. Минув парк, я подумал, что на наркотике остались отпечатки пальцев, быстро вернулся к урне и ту бумажку сжег. Я стал мистиком – по крайней мере, на несколько месяцев. И, безусловно, этот опыт, это выныривание из сна иллюзорной реальности стоило 500 юаней.