Сергей Иосич - Кокодан. Зигзаги эволюции. Кокодан – 2. На распутном шляхе

Кабинет ректора был огромен и обставлен изысканной итальянской мебелью. Толстяк сидел в мягком кресле с высокой спинкой украшенной каким-то гербом, осоловело смотрел на длинную нелепую фигуру студента Лапкина и поучал:

– Молодой человек! Что ты заладил патриотические байки? Сказано, ты нужен великой американской науке и точка. Я и так тебя держал из-за настойчивости декана вашего факультета. Старикан из далекого советского прошлого считает, что ты талантлив и все такое. В отличие от всех порядочных студентов ты никогда не золотил ручки профессорам во время сессий. Это и не удивительно. Твоя мать-одиночка, забытая богом и государством – нищая. Вот ты и поможешь ей обрести простое сермяжное счастье: купишь нормальную квартиру вместо курятника, оплатишь все ее жалкие кредиты, накормишь сыром, окороком и колбасой вместо дэширака. Проезд к месту твоей новой работы оплачу я. Америка это не Россия. Это пещера Али-бабы с бумажными зелеными сокровищами. Так что не гунди и соглашайся – скатертью дорога!

Ректор критически осмотрел Вадима Лапкина и, покривившись, недовольно прохрюкал:

– Бери пять тысяч. Купи себе одежду поприличнее, особенно носки. Небось, от них одни резинки остались. Химическая атака, которую ты устроил в моем кабинете, будет неуместна в высоком кабинете лауреата Гнобелевской премии – профессора Кульбита. Свободен!

Юноша с облегчением покинул роскошный кабинет ректора. Похоже, гены руководителя университета были загрязнены свиными, что четко укладывалось в стройную козлосвинобаранную теорию доктора естественных наук Джона Кульбита, с которой Лапкин познакомился позднее.

Нью-Йорский аэропорт им. Джона Кеннеди кишел человекообразными. В этой сутолоке можно было запросто потерять не просто себя, но и свою личность. Вадиму крупно повезло. Он заметил среди встречающих невзрачного человечка, держащего в руках самодельную табличку, на которой славянской буквой было коряво написано: «Ляпкин! Бонжюр!»

Виляя между громадами небоскребов, тачка тащила задницу бывшего студента к месту его будущей постоянной работы на Манхеттене. Пожилой водила, встречавший Вадима в аэропорту, был не в меру болтлив и для шпионской работы явно не годился. Из разговора с ним Лапкин почерпнул, что проныра имеет четыре паспорта: российский, украинский, американский и кленовый – канадский. Пенсии умудрился получать в России и на Украине, а со временем, маячила возможность вырвать зеленые бабки из лоховатых США и Канады. У Гнобелевского лауреата этот скользкий тип устроился работать недавно, рассчитывая чем-нибудь поживиться у миллионера.

– Типичный одессит – сонно констатировал уставший за время долгого перелета Лапкин. Авто остановилось у парадного подъезда одного прокопченного старинного небоскреба.

– Небось строили порабощенные индейцы или африканские рабы – метко заметил разочарованный Вадим. Английский язык он изучил в совершенстве если не считать, что произношение, мягко говоря, оставляло желать лучшего, а матерные слова были не из его лексикончика. Все это прозрачно намекало на отсутствие репетитора в кургузой судьбе Лапкина.

– Привет программист! Зови меня просто Джон. Ты какой-то нескладный. Где твоя шапка и балалайка? А медведя ломал? – ласково вопрошал профессор на английском, встречая нового работника. Просторный кабинет миллионера был обставлен старинной мебелью, которую со слезами жалости на глазах, давно пора бы выбросить на свалку.

Хозяин сразу перешел к делу:

– Мои друзья и коллеги по научному цеху осмелились спорить со мной и крутить пальцами, как это по русски – дули. Я заплатил за тебя сто тысяч баксов в надежде на скорую отдачу. Задача будет простая. Я тебе вручаю список моих оппонентов, а ты на их фотографиях в аккаунтах, в зависимости от масштабов и ракурсов, рисуешь бараньи, свиные или козлиные головы вместо человечьих. В списке моих врагов напротив каждой фамилии будет стоять буква «К», «С» или «Б», означающая принадлежность к козлам, свиньям или баранам. Все тексты их переписок, рецензий и научных работ нужно преображать в простые буквосочетания. Для баранов: «Беее!»; для свиней: «Хрюхрюхрю», для козлов: «Мееемеее!». Все это, в отношении наших врагов, должно работать постоянно, сколько бы компов или дисков они не меняли, какие бы защитные программы не внедряли. Понял?

Вадим изумился:

– Суровенько! Суперсложно! Но мне – по барабану. Сколько будешь платить, где аппаратура и где мне жить?