Юрий Скрипченко - Химиосити

И немыслимые клубы пара из труб-градирен.

Борт был усыпан иллюминаторами: одним рядом маленьких – снизу и двумя огромными, в пару К. высотой – сверху. Впереди на крыше экипажа располагался облучок водителя со складным пологом. Перед дилижатома продолжался носовыми фигурами, как на старых кораблях. Это были серебристые профили пустившихся вскачь лошадей.

Непрактично, вычурно, зато красиво. К. любил красоту – особенно инженерную.

Путешественник приблизился к носу сухопутного судна. Впереди оказалась только одна женщина, которая была явно чем-то встревожена. Он всё-таки обогнал очередь.

Дилижатом, замедляясь, миновал арку с надписью «Радостьвилль». Рядом мерцала приписка: «Нас уже семь тысяч триста восемьдесят пять. Стань следующим!»

«Странно», – подумал К. – «Откуда такой недобор? Должно быть десять тысяч или около того». Но раньше времени голову себе забивать не стал.

Дилижатом застонал тормозными колодками, окутался паром и дёрнулся. Всё, остановка.

Справа нависла громада вокзала, похожего на здание австралийской оперы (о ней К. тоже вычитал в историческом альманахе и даже картинка там была – он её внимательно изучил).

Огромная, в три его роста женщина напоминала гору. К. всё не мог привыкнуть к людям-здоровилам: высоченным, гулким, страшным.

К горлу снова подступила паника, но путешественник сумел её обуздать. Женщина-гора в дорожном костюме (К. видел на её тёмно-синей юбке каждое волокно грубой ткани) препиралась с водителем – тоже огромным, закутанным, большеносым. Страшным.

– Ты мне свои крамольские бумажки не суй. Я за макулатуру не вожу, – грохотал шофёр, наклонившись к женщине со своего высокого помоста.

– Но их хождение признают все…

– А я не признаю. Плата за выход положена – гони. Но нормальными деньгами. А нет денег – возьму веществами .

Женщина-гора была готова расплакаться, но деваться некуда. Она закатала левый рукав. Под ним обнаружилась продолговатая латунная пластина – от запястья и почти до локтя, – закреплённая на руке широкими ремнями.

Лицевая сторона устройства пестрила циферблатами и клавишами как на духовом инструменте. Стрелки циферблатов трепетали. Горела красная лампочка. От пластины в вену на сгибе локтя уходила красная трубка.

Водитель жадно уставился на устройство, потом тоже закатал рукав и повернулся к женщине так, чтобы пластины оказались рядом друг с другом.

Такая же штука была на руке и у него!

Шофёр вытянул из торца тонкий шланг. Женщина поступила так же. После этого участники странной сделки соединили шланги через специальные штуцеры.

Запахло земляникой.

– Так, что тут у нас… Вот времена пошли – беднота, и на дилижатомах раскатывает! У тебя что только радость осталась?

Женщина кивнула. По лицу, терявшемуся в высоте, скатилась слеза.

– Ладно. С тебя двадцать процентных пунктов.

Сопряжённые устройства зашипели, и К. сумел разглядеть, что у женщины единственный циферблат с показаниями выше нуля дрогнул стрелкой, и та устремилась вниз.

– Хорошего отдыха, – буркнул водитель дилижатома после того, как устройства были разъединены, – Следующий.

Нетерпеливо загомонила уже собравшаяся позади очередь – все как один люди-здоровилы, чьи лица терялись в вышине как горные пики.

К. помахал водителю рукой.

– Чего ты мне семафоришь, пигмей, – пророкотал человек-гора, – Полезай на платформу. Или хочешь, чтобы я сам к тебе наклонился?

Этого К., которого ещё потряхивало, совершенно не хотел. Поэтому взбежал по косой лесенке на платформу, что пролегала рядом с водительским местом. Лямка дорожного чемодана резала плечо.

Путешественник снял с шеи денежное ожерелье и показал водителю.

– О, пигмейские чешуйки. Это мы любим. С тебя пятнадцать.

К. сдёрнул с цепочки нужное количество монет с отверстиями посередине и насыпал горкой на специальный подносик.

Он не стал дожидаться, пока мужчина соберёт монетки, которые были ему с ноготь мизинца, и съехал по шесту вниз – как пожарный – прямо на тротуар.

На городской таможне всё прошло гладко. К счастью, не пришлось беседовать с очередным великаном. Путешественника досмотрела молодая женщина нормального роста. Была она в форме мышиного цвета. На плечах поблескивали серебристые загогулины погон с огранёнными кристаллами в основании.

Провела металлодетектором. Попросила раскрыть чемодан и лениво досмотрела. Путешественник был спокоен, потому что единственное своё оружие, нож, спрятал в тайник. Детектор, конечно, пискнул, ругаясь на металл, но служительница рубежа, похоже, решила, что виной тому пряжка ремня или стальные пуговицы.