LEXX - Нейромир

– Эй, я сказал себе, что больше не хочу мерзнуть, и мне помогло. Может и тебе поможет? Попробуй.

Она посмотрела на него и не ответила. А он вдруг понял, что умеет говорить и для него это естественно. Но вот говорил ли он когда-либо до этого дня? Откуда вдруг узнал, как это делается? И так это легко ему далось. Для него это было удивительно. Желая поупражняться в говорении, он спросил девушку.

– Почему мы здесь? Что нас ждет? – спросил и вдруг понял, что идентифицировал себя с ними, сказав “Нас”.

Девушка затравленно посмотрела на него, отвела взгляд.

– Я говорю что-то не то? Почему ты не отвечаешь?

– Ты говоришь глупости. Сначала, что можно согреться, просто сказав об этом. Теперь спрашиваешь, что нас ждет. Это же очевидно!

– не уверен. Я ничего не понимаю и ничего не знаю. Ничего не помню. Не знаю, как вообще попал сюда. Я просто… Появился. Не знаю, кто я и как меня зовут. Хотя… Меня зовут Безымянный. Так сказал солдат. А тебя как зовут?

– Эсфия. Нас угоняют в рабство.

– Куда? Это как?

Она посмотрела на него как на дурачка, которому неведомо очевидное.

– Рабство. Это когда тебя угоняют силой с твоей земли куда-то далеко. А там тебя продают и у тебя появляется хозяин, который говорит, что и как тебе делать.

– Интересно. Хозяин? А зачем я ему?

Она не ответила, видимо решив не связываться с умалишенным. Другие люди тоже дрожали и жались друг к другу. Все в простой одежде, грязные. Он осмотрел себя – какие-то лохмотья, голые волосатые ноги, на ногах простые сандалии.

“Так. Что-то странно. На мне же не было одежды… Откуда она взялась? И когда?”. Сознание решило не отвечать.

Постепенно кучка становилась все больше. Солдаты пинками и ударами палкой заставляли выживших становиться к остальным. Некоторые мужчины, оставшиеся в живых, но обезоруженные, тоже становились среди пленных. Их было меньшинство среди выживших.

Безымянный уловил пристальный взгляд охранявших их солдат. “Они так цепко смотрят только на мужчин, опасаются сопротивления” – подсказало сознание.

Мимо проехало три всадника. Алые плащи и посеребреные доспехи говорили об их статусе. “Власть… Командование!” – подумал Безымянный.

– Двигаемся в лагерь! – скомандовал один из всадников. – если кто из раненых отстает или не может идти – добиваем. Эй, рабы! Все ясно? Кто-то попытается сбежать, или симулирует недомогание, не сможет двигаться, захочет есть и будет досаждать конвою – будет убит!

Ответом была тишина. Лицо всадника не выразило ни единой эмоции. Рука легко и стремительно выхватила хлыст. Щелчок, вскрик и Безымянный еле успел уловить, как на щеке одного из пленных появился глубокий рубец.

– Еще раз спрашиваю, все ясно? – он поднял хлыст.

– Да…Да… – тихо и нестройно ответили пленные.

– Вперед!

Люди нестройно поплелись под конвоем. Грязь под ногами чавкала, деревья мешали идти прямо, заставляя все время петлять, что изрядно нервировало солдат, то и дело раздававших тычки древками копий. Никто не старался сбежать, четко выполняя команды.

“Интересно. Сначала они сопротивлялись. А теперь? Это так принято? Так надо делать?”. Почему-то в этот раз сознание ничего не ответило. “И что мне нужно делать дальше? Идти со всеми? Или не идти? Кто я? Чего я хочу? Безымянный. Безымянный без цели. Бесцельный Безымянный, вот кто я”. В этот момент сознание подкинуло мысль: “если у тебя нет цели, тебе все равно куда и с кем идти”.

“Я могу убежать?”

“Конечно. Но что и кого ты найдешь там? И найдешь ли кого-то?”

“А мне нужен кто-то?”

“Возможно. Так ты хотя бы сможешь понять где ты, что происходит. Может быть найдешь себя и цель”.

Безымянный продолжил движение, приняв для себя за аксиому “Понять кто я и найти цель”.

“Интересно, а остальные какую причину выбрали? Или это глупый вопрос в этом мире? В мире… Интересное слово. В этом мире. А есть другие?”

Когда один раненый упал, не в силах больше держать темп, к нему подбежал конвойный. Резкое движение, звук выхватываемого меча, короткий укол в шею. Безымянный впервые видел хладнокровное убийство беспомощного человека. Но он не знал, как на это реагировать. Это нормально в этом мире? А в других?

Рядом, понурив голову шла Эсфия. Лицо, пустое и отрешенное, смирившееся.

– Эй, Эсфия. А расскажи, что значит рабство, что значит хозяин?

– Отстань. Ты дурак! Ты что, не видишь?! – шикнула она на него, – Еще прирежут за разговоры!

И действительно, рядом объявился солдат, пнул Безымянного.