— Чёрт с тобой, идиот! Играйся со своим утюгом.
— Ту-ту! — немедленно возгласил Урбан, и утюг вновь принялся бороздить просторы ковра.
Казалось бы, утюг, простая железяка, но как много богатств скрывает его металлическое нутро. Клеммы, изоляторы, и, самое главное, нихромовая спираль, какой нигде больше не достать. Теперь у Урбана было всё, чтобы завершить начатую работу. Собрать установку — полдела, тут Урбан был уверен в успехе. Но оставалась последняя трудность: надо было поговорить с мамой.
Мама была очень занятым человеком. Ей приходилось ходить на службу — это вроде детского садика, в котором маялся Урбан. Остаток жизни она тратила на шопинг, телефонные разговоры с приятельницами и сидение перед телевизором, где специально для неё гоняли бесконечные сериалы. Для сына времени просто не оставалось. А поговорить с мамой Урбан считал необходимым. Такие вещи находятся за пределами запретов настоящих и тех, что строго-настрого.
Время для разговора Урбан выбрал позднее. Закончился последний сериал, мама выключила телевизор и обнаружила, что Урбан стоит рядом.
— Ты почему не спишь? Немедленно в постель!
— Подожди минуту. У меня вопрос.
— Какие ещё вопросы? Спать без разговоров!
— Я хочу знать, зачем я тебе нужен?
— Что за глупости тебе приснились?
— Понимаешь, я должен не баловаться, не огорчать тебя, не поднимать ничего с земли, не подходить к опасным собакам, не капризничать за обедом, даже если ты даёшь тушёную морковку. Но это всё станет не делаться, даже если меня не будет. Так зачем я нужен?
— Чтобы не задавать дурацких вопросов. Понял? Теперь — марш спать!
— Понял. Здесь тоже главное слово «не». Спокойной ночи, мамочка.
Была суббота, день, когда можно поспать подольше и прошвырнуться в «Стокман», на выставку новинок моды, не купить, конечно, там не по карману, но позырить никто не запретит… Короче, день обещал быть насыщенным и интересным.
Дверь на лоджию была не закрыта, по ногам дуло. Опять Урбан шастал, куда нельзя. Придётся ему сделать выволочку.
В детской комнате никого не оказалось, расхристанная кровать раздражала взгляд смятым одеялом. Большой парень, пора бы научиться самому застилать постель. Вместо этого он, небось, засел в туалете. Что матери с утра тоже надо, не подумал или, наоборот, подумал и нарочно сидит.
— Урбан, ты там в унитаз не провалился?
Не отвечает. Тоже взял манеру; не реагировать на материнские слова.
В раздражении дёрнула дверь туалета.
Никого.
Заглянула в ванную. Пусто.
На кухне тоже никого, да и не разрешается неслуху хозяйничать на кухне.
Неужто опять на лоджию полез? Недаром там дверь открыта…
На первый взгляд на лоджии пустота и порядок, но если принюхаться, чувствуется запах бензина и духов. Значит, этот паразит лазает в её косметичку или, по меньшей мере, хозяйничает на туалетном столике. Ну, это ему с рук не сойдёт!
— Урбан, где ты затихарился? Мне что, за тобой под кровать лезть?
Ответа не было. Зато вдруг зазвучал выключенный телевизор. Песенка, которая за один вечер так навязла в зубах, что Урбан даже не особо был наказан, когда раскурочил поющего Чебурашку. Теперь песенка зазвучала из выключенного телевизора.
— Я был когда-то странной игрушкой безымянной…
Засветилась заставка с дурацкой картинкой из неясно зачем купленного виммельбуха.
— Что это? Как? Урбан, немедленно прекрати, я кому говорю!
Заставка исчезла, на экране появился Урбан.
— Доброе утро, мама! Ты не волнуйся, я просто от тебя улетел. Дома уже дышать нечем, а я нашёл планету, где куча смертельных опасностей, но зато можно легко дышать. Есть такая звезда: Пси Средней Медведицы, и там вращается замечательная планета. Настоящие учёные её покуда не открыли, поэтому у неё нет имени. Совсем, как у меня, ведь у меня тоже нет имени. Сама посуди, можно ли ребёнка называть Урбаном? Когда я найду своё настоящее имя, я, может быть, вернусь на Землю и навещу тебя. Ты, главное, не переживай. Ты же сама говорила, что я тебе нужен с частицей «не». Теперь я такой, как ты хотела: не балуюсь, не капризничаю, не задаю глупых вопросов. А если тебе всё-таки станет скучно, купи вместо меня какую-нибудь другую игрушку. Она тебя развлечёт.