Алекс Лексин - Хранитель Маугли

Километрах в двух от опушки леса, на лесной поляне было заросшее тростником болото. Летом оно пересыхало, весной и летом наполнялось водой и жизнью. Обитали здесь обычные болотные и лесные твари, иногда приходило стадо кабанов, порыться в грязи, лисы охотились за водоплавающими, рысь подстерегала добычу в ветвях деревьев. Имелся так же хозяин леса, старый медведь. Но однажды сюда пришел человек и поселился в старой, забытой землянке. Он ничего и никого не боялся, просто не умел это делать. С его появлением здесь многое изменилось, старая времянка приобрела жилой вид, на болоте странным образом исчезли тростник и осока, в одночасье просто рассыпались мелкой пылью. Сами собой вскрылись два подземных источника, бывшее болото наполнилось свежей родниковой водой, образовался небольшой ручей для стока воды. Берега заросли травой, но без сорняков и сушняка. Лесной бич, мошкара, гнус и прочие кровососущие почему то избегали поляны и озера. На берегу, поросшим сочной травой, часто бывал этот человек, сидел глядя на чистую водную гладь и улыбался неведомо чему. Он не умел разговаривать, только издавал отрывистые возгласы и странное слово, похожее на «Маа». Когда он там находился, можно было видеть серую белку на плече у человека и здоровенного ястреба-тетеревятника с мощным клювом и страхолюдными когтями сидящего на дереве. Иногда рядом с человеком возлегала серая рысь, положив голову ему на колени. Его мозг понемногу оживал, накапливал информацию и приобретал опыт, но это был мозг Маугли, больше оперирующий интуицией, чем логикой. Зато он был частью природы, как лес и озеро. Зимой в землянке было тепло, стены неярко серебрились, низкий потолок пульсировал глубинной чернотой, человек спал и видел цветные сны, где он был маленький и по своему счастливый.

Так прошло несколько лет, но однажды на место, где было жилье людей, приехало пару автобусов и несколько грузовиков. Из автобусов вышли десятка три мужчин и женщин и принялись разгружать транспорт. Груз был несколько странным, деревянные, крашеные кресты, гранитные плиты, всякие доски, инструмент, емкости с краской и прочие строй материалы. Люди ходили по перепаханной земле, что размечали, копали неглубокие ямки, устанавливали металлические ограды, крепили таблички с фотографиями и именами. Во время очередного перерыва кто то увидел крупного лесного хищника, ястреба, неторопливо кружащегося над ними. Оперение серо-свинцового цвета, мощный загнутый клюв и черные устрашающего вида когти. Глаза хищника иногда сверкали серебристо серыми оттенками. От далекой опушки леса отделилось большое черное пятно и , приблизившись, распалось на отдельные точки, быстро превратившихся в туши лесных кабанов. Одновременно воздух наполнился густым жужжанием и шелестом многочисленных крыльев сотен и тысяч насекомых. Небо приняло сероватый оттенок, быстро чернеющий как перед катаклизмом. Люди испуганно сбились в кучку, а двое мужчин заметив, что птица, животные и тела насекомых тоже серого цвета, ошеломленно переглянулись и один из них пораженно прошептал: Этого быть не может, Хранитель здесь? Как будто услышав его, тучи насекомых поднялись вверх, заслонив небо, стадо кабанов резко остановилось, взрыв землю копытами. От стада отделился особенно крупный секач с черными загнутыми клыками и маленькими сверкающими глазками серебристо серого цвета и, остановившись перед людьми, стал их рассматривать, периодически перемещаясь то вправо, то влево. Затем, приняв какое то решение, несколько раз мотнул тяжелой головой в сторону дороги в город в указующем смысле. Намек был более чем ясен, уходите по добру, по здорову. Люди, осторожно пятясь, вернулись к машинам и быстро забрались внутрь. Окна облепили тысячи крылатых тварей, осы, слепни, пчелы, шмели, тяжелый гул и треск крыльев. Уходите, уходите….

Люди, вернувшиеся из бывшего поселка, долго не могли прийти в себя. Они хотели только восстановить старый погост с местом захоронения предков, но необъяснимая стихия заставила их в спешке, переходящей в панику покинуть некогда обжитое место. Немного погодя люди собрались обсудить недавние события, просто поговорить и понять, что же это было. Когда они спешно покидали бывший поселок их машины буквально облепили полчища агрессивных насекомых и пока люди не убрались подальше их сопровождал угрожающий гул, шелест тысяч крыльев и скрип жвал по стеклу и металлу. Отъехав чуть подальше, двое мужчин вышли из автобуса и долго наблюдали локальный армагеддон на местности. На земле оставались следы посещения, колеи от колес, кто то забыл свои вещи, одежду, сумочку и прочие мелочи. Земля, где были признаки посещения, буквально вскипела кротовыми холмиками, перемешавшими верхние слои, армады рыжих лесных мурашей вмиг уничтожили все не металлическое. Осталась только тщательно просеянная почва, без следов чьего то посещения. Собрание под председательством Петровича, составило поименный список жителей поселка оставшихся в живых, двое погибли до конца обороняя свое родовое жилище, еще один, которого единодушно звали просто Лысый где то пропал. Кстати с этим Лысым было не все так просто, у Органов, благодаря его словесным испражнениям на допросах, скопилась масса материалов, порой вызывающих гомерический смех, порой недоумения, а кого то наводя на неожиданные выводы. Поскольку внимание собрания было акцентировано на личности Лысого, кто то из женщин вспомнил, что у него была семья, про которую было очень мало известно. Люди постарше помнили тихую девушку по имени Настя ставшую сожительницей Лысого. Жили они без венчания и регистрации брака, придурок часто и без причины избивал и издевался над ней, а еще у них был ребенок, мальчик, которого никто в глаза не видел. Слышали, что Настя звала малыша Юрчиком, он был подвижный и неспокойный младенец, как говориться юркий. После смерти Насти о нем все забыли, а беспутный и пьющий папаша выбросил его из дома в старую баньку на краю огорода. Пообсуждав эти печальные обстоятельства, кое кто из женщин даже прослезился, собрание не пришло к какому то определенному решению, просто посидели, поговорили, повспоминали. Но после этого Петрович стал задумчив, о чем то напряженно размышлял и стал собирать по людям старые семейные фотографии и портреты. Среди всего прочего, ему попалась лубочная картинка девочки лет десяти, худенькой, большеглазой с несколько загадочным выражением лица. Это и была та самая Настя, более поздних фотографий не сохранилось. Неизвестно, о чем он думал, но найдя специалиста-художника по портретам, долго втолковывал ему, что он хочет. Дело было не скорое, Петрович часто просил художника что то переделать, ругался с ним от непонимания, но работа все таки была закончена. В один из дней, он заявил, что хочет пойти в поселок, но один и пешком. С собой у него был прямоугольный плоский предмет, замотанный в полотно и больше ничего. Он попросил подвезти его к началу проселка и отправился в путь почти налегке. Идти пешком было хоть и недалеко и, дорога была знакома с детства, но он знал, что будут трудности и он может вообще не дойти. Примерно на полпути появилась небольшая стайка каких то мелких птиц с серым оперением начавшая его сопровождать как почетный эскорт. Дорогу перебегали какие то мелкие твари, появились много летающих насекомых, но его пока не трогали, просто следили. Дойдя до бывшей речушки превратившейся в широкую канаву, он остановился, дальше его не пропускали. Мутная вода буквально кипела мелкими пузырьками и всплесками. Высоко над головой медленно кружила крупная птица, то снижаясь, то снова взмывая в небо. На противоположном берегу сидела серая рысь с голубыми глазами и сторожила каждое его движение. Петрович присел на берегу,положил рядом сверток и стал ждать. Больше ничего не оставалось, только ждать и надеяться.