Геннадий Михеев - Карта русского неба

- Разве это поле похоже на то, что ты сейчас произнес...

- Погоди-ка... я сказал: ад. И где он...

Внезапно степь оборвалась. За обрывом нависала синяя водная гладь, испещренная барашками волн.

- Все просто. Ад выдумали мы, люди. Он в нас — так же, как и рай, и любовь, и ненависть, и война с миром.

- Что же тогда может жить без нас?

- Разум. И фантазии.

- А за ним, - припомнил Функель старую песню, - диковинные страны. Но никто не видел этих...

- Опять чужое. Если уж буквы ведаешь — твори добро.

- Хочешь сказать, я сейчас могу уже приступать к строительству. Для кого...

- Так это же, странник, самое существенное: ты не только сам наваяешь все, что захочешь, но и впустишь в свой мир других.

- А может, просто спустимся вниз и примемся собирать самые симпатишные камушки...

- Каждому — своя прыть. Камни же можно набрать где угодно.

- И возникло близ нас собрание симпатишных камней!

...Прошло время, но ничего не возникло.

- Заело, наверное... - Съерничал Функель.

- Посмотри налево-то... - Действительно: поодаль бликовали надгробия заброшенного кладбища. - Язык, Смирнов, — инструмент тонкий. Чтобы передать смысл словосочетаниями, умение надобно. А достигается — упражнением.

- Таковым достигается все.

- Кроме таланта. Странник! - Объявила Ольга торжественно: - Теперь можешь смело безумствовать, творить, пробовать. Создай свою Вселенную. Моя же миссия исполнена.

И рыжая бестия растворилась в эфире.

- Вот б....! - Воскликнул Функель.

...Слава внезапно открыл глаза. Сквозь нейлон палатки сочился призрачный свет. Привычный шум русского леса казался таким домашним...

А была ли Горушка? Ольга, пастух, сатир, авторы сожженной рукописи, двойник... не гости ли они из царства Морфея... Теперь не осталось ничего кроме растерзанных чувств. Кто там назвал сон маленькой смертью?..

Функель не спешил вылезать из своего хрупкого убежища в окружающую действительность. Он включил разум и теребил мыслишку: ну куда он, бродяга, тащится со своей этой сумой на плечах? Не ищет ли он свою Ольгу, которая откроет дверь и введет в словоотзывчивый мир...

«Стоп!» - Сказал себе Слава. Он залез в суму и выудил оттуда… ту самую чекушку водки, которую уговорил на Горушке после вызволения из дыры. Непочатую! Сразу отлегло. Но ненадолго: в суме замялся листочек, развернув который, Функель узнал теперь уже ненавистный ученический почерк: «…шестерка Функель небось теперь губешки кусает…» В сердцах странник снова выругался:

- Вот б….!

Теперь уже, кажется, наяву.

...Эдик Дебрев, дочитав, молча удалил с планшета файл. Он вышел из дома и направился к ближайшему водоему. Синяя флешка нырнула в пучину, оставив в память о себе разве что несколько мимолетных кругов.

Это какой-то вирус сознания, заключил Эдик, психолингвистическое программирование. Раньше я не знал, что тексты могут быть реально вредными, развращающими умы. Небось, брат Вова проникся, отрастил себе бороду — и тоже бродягой пошел по Руси. Ну и фиг с ним — все одно бесполезный член общества, трутень.

Сказок вам надобно... учитесь довольствоваться правдою жизни, судари и сударыни!

2014-2016 г.г.