Геннадий Михеев - Карта русского неба

И да: приняв новые ценности, народ мерьский влился в братскую семью русских, в результате чего были утрачены язык и мифология. Однако, кое-то можно еще выискать в сказках...

- ...Вот те и тринадцатая сказка... - Раздумчиво изрек Слава.

- При чем здесь... - Вопросила Ольга.

- Да так как-то... неважно.

- Нет: скажи.

- Нашел на Горушке какие-то сказки. - Все-таки признался странник.

- А-а-а... ну, это бывает. Там чего только не случается. Но тебя волнует еще кое-что.

- Меня волнует все. – Здесь Функель не приукрасил.

- Особенно же — тайна дубовой двери.

Слава не удивился прозорливости женщины. Он уже понял, что здесь не надо бояться, верить, просить и удивляться. Он вспомнил:

- Старик говорил про монашеское проклятие.

- Какой старик...

- Которого вы сегодня закопали.

- А-а-а... Дормидонтыч умел из себя строить... демонолога.

- Да вы здесь все умеете.

 Жизнь — она научит. А что касается проклятия — там сложнее. Кстати, баня уже истоплена. По нашим обычаям, первым парится мужчина...

СКАЗКА ИЗНУТРИ

- Эй, Смирнов... - Какой Смирнов... Функель, разлепив глаза, в лунном свете увидел женское лицо и не сразу осознал, кто он и где. Ах, да: баня, цветочный поселок в глуши, Россия, планета Земля. Луна, лучащаяся сквозь окошко, резко очерчивала контуры, деля все сущее на черное и белое. Кажется, сегодня перепал секс... - Так и будешь залеживаться...

Ольга одета в подобие накидки Зорро, вот, подумал Слава, сейчас обнажит свое пышное тело, а у него ничего не получится. Давненько у Функеля такого не было, ненатренированый.

- Прямо здесь? - Спросил он запросто, по-солдатски.

- Ты что, не понял, боец? - Иронично ответила Ольга. - Нам пора со двора...

Вот, б...., пронеслось в голове у Функеля. Повторяется сказка "Вий". Сейчас оседлает — и понеслось. Надо было внять Оскару...

- Ну, ты даешь.

- Нет, это ты давай, концентрируйся. Нам до рассвета успеть надо...

- До третьих петухов?

- Не паясничай, шевелись...

Нет, не оседлала. Просто вышли за околицу — и прямиком на… Луну. То есть, в ее сторону. Ольга неслась впереди, Слава подобно сомнамбуле тащился сзади. И все молча, молча... Видно, женщина знает тайные тропы, очень скоро они оказались у подножия Горушки. Луна освещала громоздящиеся наверху развалины. Нет – что-то не так…

- Подожди-ка... да вот же та самая башня, о которой говорил Артур! Слава углядел в контровом свете странной формы зиккурат, возвышающийся над останками храма.

- Какой еще Артур...

- Да ладно. На в этом суть. Итак...

- Нет. Скажи про Артура. Ты его знал?

- Практически нет. Случайная встреча в лесу.

- А-а-а... Хорошо, хорошо...

Ольга раздвинула густую траву, и обнажилась... та самая дверь! Деревянная, обитая железом. Снаружи на двери выпирал засов. Слава предположил:

- ...И мы попадаем либо в подземелье, либо в башню.

Ольга, ухмыльнувшись, выдвинула затвор, Слава же прикинул: уж не к темнице ли мы Пандоры пришли... Женщина приказала: - Толкай.

- А почему не тяни?

- Да все равно не за что.

И впрямь: ручки-то нет. Дверь подалась с немалым трудом, отчаянно скрипя; пришлось не только давить, но и бить плечом — без мужских усилий не получилось бы. Разверзлась мрачная пасть. Здесь, на поверхности, хотя бы лунно, а там — кромешная тьма, из которой сейчас возьмет — да и выскочит какая-нибудь напасть.

- Но у нас же нет света...

- Вот незадача... - Издевательским тоном произнесла Ольга.

- Я так понимаю, предусмотрела.

- Это так просто. Ты же знаешь, откуда берется тот же Благодатный Огонь.

- Нет.

- От чуда же ― откуда еще…

- И какие наши действия?

- Все вы, мужики... Ладно. Я первая. Так повелось: если женщина не съедаема дикими зверьми, за ней идет сильная половина...

И Ольга юркнула в проем. Функель заступорил: что же, прикинул он, если она не стала меня седлать, то просто хотела, чтоб я отворил дверь. Если так, моя миссия исполнена. Вот щас дверь захлопну, на засов — и досвидос. А что, было бы прикольно. Нет... жалко ее маленькую рыжую копию, которая еще и обещала убить. Хотя Функель — натура странническая, любящая кочевать никого не любя, он тоже имеет понятие о милосердии. И ведь не зовет... Просто сделать ноги? Неожиданно для самого себя, Слава быстренько перекрестился — и нырнул в темноту как в полынью...

...И тут же — свет. Яркий, аж до боли.

- Вот видишь, бояться надо вовсе не тьмы, а света...

Когда зрение адаптировалось, Слава разглядел Ольгу. Она скинула свой черный плащ, оставшись в зеленом платье. Огненные волосы расплескались прям как у настоящей ведьмы. Свет исходил ото всюду, даже из-под ног. Может быть, именно так и выглядит смерть. А уж не баба ли она Яга, подумал Функель, сталкерша потустороннего мира...