Александр Лычёв - Сердце Марса (СИ)

Сердце Марса… Оно оживило планету. Вот именно о нём они тогда и говорили…

— Вообще-то, проект станции появился ещё в двадцатом веке. Незадолго до реставрации капитализма в первом Союзе…

— Да ладно, — недоверчиво хмыкнул Иван. — Куда на Земле девать столько энергии? Планета ж перегреется!

Вера досадливо наморщила носик:

— Да нет, спроектированная тогда атомно-имульсная станция была гораздо меньше. Просто такая «бочка» из металла триста на сто пятьдесят метров, и стенки толщиной в десятки метров, внутри на треть залитая жидким натрием. И боеголовки по десять килотонн должны были детонировать там с определённой периодичностью… Взбаламученный натрий крутил турбины напрямую — или сначала передавал тепло воде, а уж та, испаряясь, крутила… Всё просто.

Иван пожал плечами:

— Ну да, наверное, это действительно предшественник Сердца. У него, правда, габариты больше в двадцать с лишним раз, и сложнейшая система охлаждения, и боеголовки в пять килограмм эквивалентной массы… Ну, как раз сто мегатонн выходит в тогдашних единицах, больше на четыре порядка. А, ну да… — вспомнил он лекцию по истории терраформирования, — мегатонна в секунду! Четверть того, что Марс получает от Солнца… А почему же тот проект тогда не был воплощён в жизнь? Из-за Реставрации?

Вера взмахнула рукой:

— Как раз нет. Разоруженческие договора. Формально это ведь были бы ядерные испытания. Старый Союз был очень тесно скован такими соглашениями… Тогда питали иллюзию, что с капиталистами можно договориться.

Иван кивнул:

— Да-да, это и привело в итоге к неадекватному пацифизму, готовности на любые уступки и, в конечном счёте, к Реставрации… Сколько лет потом понадобилось, чтобы…

Вера пожала плечами:

— Ну, это дело обычное. Можно случайно ошибиться в пилотировании — и стать калекой на месяцы и даже годы, покуда тебе все новые органы не вырастят… Но, — она смешно нахмурилась, вспоминая что-то… — рыбка задом не плывёт, как говорит моя прабабушка Катя. История не идёт назад: время старого мира ушло… Союз неизбежно должен был вернуться.

Они замолчали…

И Союз вернулся. Социализм победил не только на севере Евразии. Давно уже не осталось несоциалистических стран. Ивана это даже слегка забавляло… Он вспомнил зал ожидания аэропорта, через который они сюда прибыли. Его настенные росписи делались не только советскими, но и иностранными художниками. Почему-то были выбраны в основном исторические мотивы. С тех пор, как социализм возобладал в мировом масштабе, каждая страна искала — и находила — в своём прошлом героев, мыслителей или пророков, чьё существование свидетельствовало о наличии в этих странах развитых социалистических и коммунистических традиций… И потому там Томас Моор соседствовал с Муаммаром Каддафи, а Мао Цзэдун — с Уго Чавесом… Какая разница, в конце концов? Через десять тысяч лет, когда человечество расселится по Галактике — кто вспомнит о деталях земной политики двадцатого — двадцать первого столетий?

Внезапно Иван почувствовал странное раздражение. И сказал:

— Сердце Марса — просто энергостанция. Сверхмощная по нынешним меркам — но и только. Для нормального отопления Марсу вообще-то надо таких штук пять-семь. Нам с тобой будет, чем заняться!…

— Неужели ничего нельзя сделать? — почти прокричала Вера. — Почему на этот раз лава пошла по другому пути?!!

Иван вздохнул:

— На Земле вулканы не вырастают такими огромными, как тут, потому, что движение литосферных плит отрывает их от того места, где магмовый фонтан снизу бьёт в кору. В конечном счёте вулкан «сносит», и он теряет питание. Но тут все процессы идут куда медленнее… Наверное, какое-то перемещение всё-таки идёт, хоть и весьма небыстрое… Вот и вышло так, что сейчас, впервые за триста миллионов лет, проделать новый путь на волю для лавы оказалось проще, чем идти по старому…

Он замолчал. Вера тоже сглотнула слюну — и спросила:

— Но ведь можно… помочь лаве выйти на старый путь? Проделать дыру в…

Можно! И правда ведь можно!

— Все уже эвакуированы! — зло бросил Иван. — Да и что тут сделаешь? Тут ведь даже стомегатоннка типа «пилюли», которыми питается Сердце — если б было время тащить её сюда — не поможет. Ещё неизвестно, какое влияние она окажет… Тут нужен скорее прокол, чем удар кувалдой… Или прожиг… — Иван замер.

— Реактор! — воскликнул он. — Наш реактор… — он даже рассмеялся.

Вера, кажется, поймала его мысль: