Татьяна Буглак - Параллельщики [litres]

Все эти события ребята описывали подробно, когда бледнея от волнения, когда смеясь. Но гораздо больше нас всех волновало другое: кто организовал нападение на город? Подобный сценарий никогда до этого не применялся, установку собрали нестандартно, не только с учетом маскировки – это как раз менялось при каждом нападении, – но и с использованием новых схем основных контуров, и все просчитали идеально. Создавалось впечатление, что нападение готовили одновременно очень хороший ученый и отлично знающие особенности именно нашего города технари и, чем черт не шутит, сотрудники спецслужб. Но все это сквозило «между строк», и мы ни разу не обсуждали эту тему во время звонков, только Хаук вскользь обмолвился, что нападение организовали с таким же размахом и дотошностью, как до этого в Чикаго, и только не вовремя оказавшиеся рядом с установкой ребята помешали выполнить задуманное. За это «не вовремя» они сначала едва не огребли от московского руководства: по нормативам выдвижение к внутренним границам можно было производить только после полного исчезновения побочных эффектов сдвига пространства – все исследования по правилам проводились снаружи блокады аппаратами с дистанционным управлением. Но тут вполне обоснованные требования техники безопасности (их ввели не от глупости, а после нескольких очень неприятных происшествий) не могли выполняться – уникальная же ситуация тройной блокады! Так что «втык» ребята, да и руководство филиала, не получили.

А вот в остальном… Положение в городе напоминало классический детектив с убийством в запертом доме, когда подозреваются сразу все, и непонятно, кто на самом деле ведет расследование, а кто заметает следы. В нашем случае «домом» стал закрытый из-за блокады город, следователи снаружи не могли ничего контролировать, лишь получали отчеты, а вот подозреваемых оказывалось сразу несколько, но не отдельных людей, а организаций. Технически создать установки и продумать нападение могли только сотрудники нашей конторы и двух институтов, причем они должны были брать откуда-то средства, материалы, очень хорошо знать схему электросетей города да и многое другое. То есть наверняка быть связанными с кем-то из руководства энергопоставляющей организации и с людьми из милиции. И опять же это оказывалось доступно только конторе и двум институтам. Причем оба института находились под одинаковым подозрением: в одном из них работал Михаил Петрович, которого так и не нашли, но в процессе расследования выявили какие-то нехорошие факты, а сотрудники другого спорили с конторой из-за регистрирующей аппаратуры. Так что вопросы возникли сразу к трем «коллективным подозреваемым»: кто, как, а главное зачем все это организовал? Ну и конечно же нужно было точно доказать его связь с исконниками. В те месяцы досталось всем нашим, про руководство конторы уж и не говорю.

В общем, все ходили нервные, ждали подвоха с любой стороны и говорить открыто не стремились, даже обсуждать новые физические эффекты опасались, предпочитая посылать через Москву официальные запросы на допуск к новой информации. И это Хаук и Лаки – лучшие друзья! Нет, они все так же доверяли друг другу, а теперь и мне, но боялись подставить друг друга, сказать что-то лишнее, безобидное по своей сути, но двусмысленное с точки зрения тех, кто мог нас подслушивать. А такая вероятность была очень велика, и мы не возмущались: условия диктуют. Хотя бесило все это страшно, и всем хотелось послать такую конспирацию к чертям собачьим. Ведь мы – друзья, даже больше: мы – слаженная команда, в которой нет ни одного лишнего человека. Мы должны разобраться со всеми этими непонятками и защитить и друг друга, и, если потребуется, – других людей. И все же были вынуждены обходить в разговорах наиболее важные темы.

После одного такого звонка Лаки, проверив, выключены ли телефоны, откинулся на спинку узкого дивана и, горько усмехнувшись, заметил:

– Хаук что-то обнаружил, но не может сказать. Надеюсь, мы ищем в одном направлении.

– Что ищете? – Я налила ему чай, протянула свежую булочку – за день до этого обменяла полагавшийся мне хлеб на муку и испекла сладенького.

– Объяснение эффектам этой блокады, нашей телепортации и способ вернуть тебя домой. – Он взял выпечку.

Я отвернулась, делая вид, что ищу салфетку и стараясь скрыть выражение, которое, как я догадывалась, проступило на моем лице. Я все чаще задумывалась, какой из миров по-настоящему мой .