Евгений Лукин - Хроноскрёб

— Вот уж с чем у нас проблем нет, так это с энергией! Два резервных реактора на третьем и на пятом уровне…

— Проще уж замаскировать её…

— Чем?

Все призадумались.

— А я знаю!.. — радостно прервал паузу молоденький чиновничек. — На двести первом — склад списанной военной техники! Купол! Маскировочный купол!..

Договорились так: купол над землянкой водрузят сегодня вечером и, сразу как прибудет комиссия, дадут знать, чтобы жилец сидел внутри и не высовывался.

Авдей спросил Евграфа Дмитриевича, не подкинет ли тот его на сто тридцать четвёртый. Чиновник сослался на занятость и вручил своему протеже суточный туристический проездной.

Что ж, тем проще.

Хотя, с другой стороны, сложнее.

Транспортными картами Авдей пользовался редко, предпочитая падать на хвост знакомым. С непривычки тут же ошибся уровнем, угодил на пятьдесят первый, в каменные джунгли. Совершенно непонятно, что заставляло отдельных граждан селиться в многоквартирных домах, когда у каждого была возможность жить в особняке, разбивать розарии на приусадебном участке и сооружать по своему вкусу беседки и бассейны. Тем не менее селились и почитали себя горожанами из горожан.

Небоскрёб в хроноскрёбе. Вот глупость-то…

Дома возносились на непредставимую высоту. В тесных улочках — толкотня, асфальтовый чад и грохот отбойного молотка. Всё как положено в наземных городах. Авдей сосредоточился, набрал нужный код и попал наконец куда хотел. То бишь в торгушку.

Там он перебрал именные кредитные карточки, полученные им в разное время от разных людей, прикинул, которая из них использовалась реже других (а то опять засекут, как с тем светильником). Выбрал, сделал заказ и через несколько минут получил снабжённый ручкой контейнер, слегка похожий на саквояж.

Через пару минут Авдей уже стоял на бетоне верхнего уровня. Дышал — и не мог надышаться. Странно: вроде и воздух тот же, и рощица, и бугорок, за которым скрывается ерик. Но в том-то вся и штука, что незримая стенка, отделяющая тебя от окружающего, — исчезла. Совершенно непередаваемое чувство.

— Тарой запасаешься?.. — полюбопытствовал крановщик постарше, кивнув на контейнер.

— А то!.. — задорно ответил Авдей и поманил пальцем того, что помоложе. — Ты что ж, друг ситный, к чужим донкам подбирался?

— Так колокольчик же! — обиженно завопил тот. — Слышу — звенит! Я тебе помочь хотел!..

— Ладно-ладно… — усмехнулся Авдей и двинулся восвояси. Спрыгнул с бетона, взошёл на бугорок, смотал закидушки. Крючки были пусты, наживка объедена.

Добравшись до землянки, бросил снасти на траву, а сам направился к узкой протоке, перегороженной с обеих сторон сеткой из нержавейки. Там он открыл наполненный водой контейнер и выпустил в самодельный этот садок три красавицы-стерлядки. Так, на всякий случай — если вдруг клёва не случится. А то ведь и впрямь Пасха на носу, да ещё и пилоту парочку обещал…

Честно говоря, рыбка, пойманная в настоящем, мало чем отличалась от той, что выхватывали из параллельного пространства на сто девятом уровне с помощью каких-то там дистанционных хроноловушек. Если и была посвежее, то не более чем на те же самые сто девять микросекунд. Во всяком случае, по вкусу разницы никакой не улавливалось.

Изнутри маскировочный купол практически был невидим. Как только его установили, Авдей раз шесть, наверное, выбирался наверх посмотреть на чудо, сотворённое устаревшей военной техникой. Нет, если, конечно, приглядеться, становилось заметно: что-то с полянкой не то. По краям травка как травка, а вот посерёдке какая-то… смазанная вроде…

Но это если приглядываться нарочно. А так, пока случайно не набредёшь, ни в жисть не заподозришь, что там внутри жильё. Кстати, в отличие от прозрачных стен хроноскрёба энергетический купол, казалось, не гасит, а усиливает звуки, стало быть, при появлении комиссии вести себя надлежит предельно тихо…

Проснулся Авдей среди ночи от женского вопля. Сначала решил: приснилось, однако вопль повторился.

Схватил фонарик, выглянул наружу. Половинки луны вполне хватало, чтобы различить поляну и метнувшегося прочь большого серого кота, обычно столовавшегося у Авдея. В рощице кто-то трещал сушняком и всхлипывал.

Светя под ноги, двинулся на шум. Девушка (та самая, с которой они днём перешли на «ты» за столиком «Безвременника») прижималась спиной к тополю, и в руке её был охотничий нож.

— Чего орёшь?

— Кошка… — выдохнула она.