Нил Шустерман - Набат

— Скорректируем курс в полдень. Это задержит наше прибытие на несколько часов. Если придем вечером, попадем в неловкое положение: слишком поздно для начала работ, но слишком рано, чтобы отправиться на боковую.

— Правильно рассуждаете, сэр, — сказал Уортон, затем бросил быстрый взгляд наружу и немного смущенно поправился: — Ох, виноват, мэм, ошибся. Всего несколько минут назад было облачно.

— Извиняться ни к чему, Уортон. Мне все равно, как меня называют, особенно в день, когда в небе и солнце, и облака.

— Да, капитан, — сказал Уортон. — Я не хотел быть невежливым.

Рот Джерико едва не искривился в усмешке, но это было бы проявлением неуважения к Уортону, чье извинение, пусть и ненужное, было, однако, искренним. Хотя наблюдение за солнцем и звездами входит в обязанности моряков, они попросту были непривычны к метеорологической флюидности [1] Необходимо кое-что пояснить читателю. Флюидность — от английского слова fluid «жидкий, текучий», также означает изменчивость. Здесь речь идет о гендерной флюидности. Гендерфлюид — гендерная идентичность, при которой человек не отождествляет себя с мужским либо женским полом, а периодически ощущает себя то мужчиной, то женщиной, либо лицом без пола, либо обоих полов сразу. Людей обычной гендерной идентичности по нынешней новой классификации называют «бинарными» («бинарами»), то есть «двоякими» — подразумевается, что для них характерно наличие двух и только двух полов. .

Родиной Джерико был Мадагаскар — один из семи регионов Особого Устава, в которых Грозовое Облако использовало различные социальные устройства с целью улучшить и разнообразить человеческий опыт. На Мадагаскар народ валил толпами — уникальный порядок, заведенный там, пользовался огромной популярностью.

Все дети на Мадагаскаре росли бесполыми. Им было запрещено выбирать пол до достижения ими совершеннолетия. И даже тогда многие предпочитали не выбирать какое-то одно состояние. Некоторые, подобно Джерико, обнаруживали, что их природное свойство — текучесть.

— Я ощущаю себя женщиной под солнцем и звездами. Я ощущаю себя мужчиной, когда небо затянуто облаками, — объяснил/а Джерико своим подчиненным, когда заступал/а на должность. — Просто взгляните в небо — и будете знать, как ко мне обращаться.

Команду ставила в тупик не флюидность сама по себе — она-то была явлением довольно распространенным. Люди никак не могли привыкнуть к метеорологическому аспекту личности их капитана. Проведя детство и юность в месте, где подобное было скорее нормой, чем исключением, Джерико обнаружил/а, что это может стать проблемой, лишь когда покинул/а родной дом. Ведь все просто: некоторые вещи заставляют человека чувствовать себя женщиной, другие — мужчиной. Разве это не верно для всех, независимо от пола? А сами-то бинары разве отказывают себе в том, что не вписывается в жесткие схемы? Впрочем, как бы там ни было, а Джерико находил/а эти ошибки и попытки их загладить очень смешными.

— Как вы думаете, сколько еще спасательных команд может там оказаться? — спросил/а Джерико Уортона.

— Десятки, — ответил тот. — И еще больше на подходе. Мы и так уже опоздали на вечеринку.

Джерико отмел/а замечание чифа:

— Ничего подобного! У нас на борту серп — начальник операции, а это значит, что мы флагман. Вечеринка не начнется, пока на нее не явимся мы, а я планирую обставить наш выход со всей возможной помпой.

— Не сомневаюсь, что вам это удастся, сэр, — произнес Уортон, потому что солнце скрылось за облачком.

На закате «Спенс» прибыл к месту, где затонул Остров Твердого Сердца.

— Около Священного Периметра ожидает семьдесят три судна различных классов, — доложил чиф Уортон капитану Соберани.

Поссуэло не мог скрыть своего отвращения:

— Прямо как акулы, что пожрали Великих Истребителей!

Когда они проходили между судами внешнего ряда, Джерико заметил/а корабль, намного превосходящий «Спенс» размерами, — тот стоял прямо у них на пути.

— Проложить курс в обход? — предложил Уортон.

— Нет, — ответил/а Джерико. — Идти прежним курсом!

Уортон забеспокоился.

— Мы же их протараним!

На лице Джерико заиграла хитрая усмешка:

— Тогда им придется подвинуться.

Поссуэло заулыбался.

— Это даст всем понять, кто здесь главный, — сказал он. — Мне нравится твое врожденное чутье, Джери.

Уортон бросил взгляд на Джерико. Никто в команде не осмеливался звать капитана «Джери» — это имя было для друзей и родных. Но Джерико разрешил/а серпу называть себя так.