Джанет Эдвардс: Альянс мусорщиков

Ветер притих, но когда к группе начали присоединяться другие пары рыбачек, пошел снег — крупные влажные хлопья, готовые смениться дождем. Пока мы дошли до здания парламента, с моей куртки текло, а в лопатках ощущались холод и сырость.

Войдя в дверь, мы с Ханной стряхнули влагу с одежды, затем расстегнули пояса негнущимися, неловкими от холода руками и аккуратно положили их вместе с ножами на стол, предназначенный для клинков Сопротивления.

Две женщины спешно подошли за нашими сетками. Я едва успела вручить им свою, как их лица внезапно изменились. Похоже, женщины уставились на что-то за моей спиной.

Я в замешательстве оглянулась и увидела, что дверь снова открывается. В нее вошли три фигуры — незнакомцы, одетые в одинаковые синие с черным костюмы без капюшонов. На секунду я слишком оторопела, чтобы думать, но затем поняла — это, очевидно, люди с того самого самолета.

Я стояла лицом к лицу с иномирцами, с врагами!

Повисла полная тишина. Все собрались вокруг, изучая иномирцев в их причудливой одежде. Я бросила лишь краткий взгляд на женщину и худощавого сложения парнишку едва ли намного старше меня и сосредочилась на их лидере. Это был широкоплечий мужчина со светло-каштановыми волосами, почти такого же возраста, роста и веса, как Изверг.

Я увидела, что люди отодвигаются, пропуская сквозь толпу Доннела. Он остановился перед иномирцами, и я поразилась, когда парнишка, а не взрослый выступил ему навстречу и заговорил.

— Мы просим прощения за вторжение, — сказал он, произнося слова со странной четкостью. — Приземляясь за рекой, мы повредили самолет и увидели дым от вашего очага, поэтому направились сюда. Мы были бы благодарны за пищу и пристанище, пока не улучшится погода и мы не сможем добраться до ближайшего поселения.

Слева от меня послышался взрыв смеха, и я услышала Изверга, жестоко пародирующего акцент парня.

— Его лордство просит прощения за вторжение. Они были бы благодарны за пищу и пристанище.

— Мы должны съесть их, а не накормить, — присоединился к нападкам Акула. — Можно использовать мясо.

Иномирцы встали плотнее, и я заметила, как парень быстро повернул голову вправо и влево, ища говорившего среди окружающих враждебных лиц.

— Молчать! — приказал Доннел.

— Но женщину надо оставить в живых, — проговорил голос прямо за мной. — С ней можно здорово повеселиться.

Доннел резко развернулся, прошел мимо меня, и я услышала треск кулака при столкновении с костью. Когда я посмотрела через плечо, цель командира уже лежала на полу, держась за челюсть, а все остальные отступили подальше. Я и сама поспешно отбежала.

Доннел мгновение наблюдал за лежащим мужчиной, удостоверяясь, что тот не планирует подняться и продолжить схватку, затем медленно оглядел лица в толпе.

— Когда я велю успокоиться, то не шучу.

При последних словах он вытянул палец правой руки. Возможно, так Доннел лишь подчеркнул свои слова, но лампочки на оружии, охватывающем его правое предплечье, замигали с большей скоростью, показывая положение готовности. Все застыли, едва смея дышать, а Доннел вернулся к трем напряженным фигурам в синем с черными и остановился перед женщиной.

— Хорошенькая. — Он мельком коснулся ладонью ее щеки, а затем повернулся к толпе. — Иномирцы могут представлять ценность. Никто и пальцем их не коснется, особенно женщины. Понятно?

Ему поспешно закивали в ответ.

— Я заберу их в крыло Сопротивления для допроса, — продолжил Доннел. — Лютер, ты пойдешь со мной. Мачико, остаешься здесь за главного.

Оба офицера вышли из толпы. Лютер подошел к Доннелу, а Мачико огляделся с расслабленной улыбкой на обветренном лице.

— Народ, на сегодня волнующие развлечения закончены.

Все развернулись и двинулись прочь. Лишь я застыла на месте. Мой мозг пытался осознать произошедшее. Враг не просто у наших ворот, а внутри стен, и Доннел… Недавнее обращение с женщиной совершенно не соответствовало его характеру. Все, что мне говорили другие, все, что я видела сама, подтверждало: Доннела никогда ни к кому не влекло с момента разрыва отношений с моей матерью. Он действительно заинтересовался иномирской пиявкой?

Я смотрела на идущую к лестнице группу с Доннелом во главе, тремя иномирцами за ним и замыкающим Лютером. Женщина выглядела года на двадцать два или двадцать три, и да, она была хорошенькой даже при том, что ее светлые волосы намокли и обвисли, но…