Генри Олди - Повести о карме

Не виделись, отметил я. Много лет. Описание женщины-воина, как маленькой Йоко и слабого создания, я пропустил мимо ушей. Как и волнения насчет её судьбы, безусловно, наигранные. Судя по поведению и внешности, почтенную вдову и её падчерицу разделяло лет девять, не больше. Господин Сидзука, похоже, был любитель полакомиться — он взял вторую жену совсем юной. Уверен, между семилетней Йоко, помешанной на воинских искусствах, и шестнадцатилетней Кейко, хрупкой лилией в изысканных нарядах, сразу возникла стойкая неприязнь.

— Я должен уведомить вас, госпожа Кейко, что ваша падчерица теперь носит имя Нобуюки Кубо-второй. И она мужчина, довольно крепкий на вид.

Дама всё поняла сразу.

— Бедный мальчик, — пошептала она. — Ах, бедный мальчик…

Я ждал продолжения, но его не было.

Значит, бедный мальчик? Госпожа Кейко жалела не падчерицу, а её ученика. Она что, была знакома с несчастным Кубо? Или просто испытывала жалость к любому, кто имел несчастье связаться с блудной падчерицей? А к тому, кто отдал ей своё тело — в особенности? Но что, если…

Неужели она знает о брате, поселившемся в теле сестры? Неужели «бедный мальчик» относилось к пасынку, который все эти годы мучился в женском теле госпожи Йоко?!

Вежливость вежливостью, но я решил идти напролом.

— Вы знали господина Нобуюки? Я имею в виду, в то время, когда он был учеником вашей падчерицы?

— Один раз он приезжал к нам в усадьбу.

— Когда это было?

— Мне бы не хотелось об этом говорить. Давайте сменим тему.

— Мне очень жаль, но я вынужден настаивать. Служебный долг…

— Да, я понимаю. Мой покойный муж тоже часто поминал служебный долг. И взгляд у него становился точно таким же, как у вас. Я всегда боялась этого взгляда, боюсь и сейчас. Вы же не станете угрожать беспомощной женщине? Итак, господин Нобуюки посещал нас в позапрошлом году.

— Он приезжал один?

— Да.

— Странный визит. Зачем бы господину Нобуюки приезжать в дом родителей его наставницы? Да ещё в одиночку?

Госпожа Кейко слабо улыбнулась:

— Что же тут странного, Рэйден-сан? Мой муж вызвал его письмом, где просил ничего не говорить маленькой Йоко. Господин Нобуюки — честный прямодушный человек, он выполнил просьбу. Как потом объяснил сам господин Нобуюки, он сказал наставнице, что получил письмо от отца и вынужден проведать семью. Он всего лишь не упомянул о том, чей это отец и чья семья.

Война, вспомнил я, путь коварства и обмана.

— Да, госпожа Кейко, теперь я понимаю. Но зачем вашему мужу понадобился господин Нобуюки? Чего он хотел?

Не знаю. Сейчас она скажет «не знаю», и мы зайдем в тупик.

— Мне бы не хотелось об этом говорить, — дама потупила взгляд.

Ничего подобного, уверился я. Ей хочется об этом говорить. Ей очень хочется об этом поговорить. Но это что-то личное, порочащее честь её падчерицы. Госпожа Кейко ждёт, когда я заставлю её продолжить. Хорошо, я не против.

— Служебный долг, — повторил я. — О, этот служебный долг!

И сдвинул брови. Не знаю, как сдвигал их покойный господин Сидзука, но живой старший дознаватель Сэки хмурился именно так.

— Вы заставляете меня смущаться, — чирикнула госпожа Кейко. — Ну хорошо, если вы настаиваете, я продолжу. Понимаете, когда молодая женщина и молодой мужчина странствуют вместе, пусть даже в качестве наставницы и ученика… Вы понимаете меня?

— Извините, нет.

— Ах, как вы ещё молоды! Ваша душа чиста, а помыслы добродетельны. В случае, который я имела несчастье упомянуть, люди думают, что мужчина и женщина вступили в порочную связь. Их полагают любовниками, теперь вы понимаете?

— Теперь да.

Все-таки я болван. Будем надеяться, с годами поумнею.

— Начались грязные сплетни. Мой муж был очень обеспокоен таким поворотом дела. Он опасался, что на доброе имя семьи ляжет тень. Поэтому он и вызвал письмом господина Нобуюки, желая поговорить с ним, как мужчина с мужчиной, наедине. Не сомневаюсь, что господин Нобуюки разрывался между верностью своей наставнице и просьбой её отца. Как вы уже знаете, последнее победило.

— Вы присутствовали при их разговоре?

— Тайно, за ширмой.

— С разрешения мужа?

— Разумеется. Более того, он сам просил меня о присутствии.

— И что же сказал господин Нобуюки?

— Он признался, что влюблён в маленькую Йоко. Заверил, что она ничего об этом не знает. Что она ни разу не проявляла к нему чувств, естественных между влюблёнными, а он никогда не переступал границу отношений между сенсеем и учеником. Ни взгляда, ни намека.