Лидия Рыбакова - Истории старой сосны (сборник)

И я – пошла.

С этого момента лес взял меня под покровительство. Я перестала быть чем-то инородным, стала своей. Живущие здесь существа утратили всякий страх передо мной. Из-под корней выглядывали, блестя глазами-бусинками, пухленькие коричневые зверьки вроде хомячков, – наверно, лесные мыши. По стволам носились бойкие полосатые бурундуки – вверх с набитыми щёчками, вниз с похудевшими, припрятав орешки в дупле. Стайки весёлых разноцветных пичужек звонко щебетали и перепархивали с места на место. Толстые тяжёлые глухари, увидев меня, даже не пытались взлетать, а только переставали клевать ягоды, и, наклонив краснобровые головки набок, глядели вслед. Сколько времени продолжался этот крестный путь? Рождались и гасли миры. Пульсировали галактики. По сложным неведомым орбитам летели сквозь пространства космоса вечные странники – звёзды, а вокруг них кружились, танцуя, крохотные искорки планет… Я брела, почти не чувствуя ног, спотыкалась, падала, поднималась… Когда в глазах темнело, крепко, ломая ногти, вцеплялась в ближайший ствол, и стояла, прижимаясь лицом к шершавой прохладной коре, напитываясь энергией, бессловесной, бесцельной и вечной, как жизнь.

И постоянно, поднимая взгляд, видела направляющую зелёную длань – сначала впереди, затем над головой. Наконец, позади – и надо было оглядываться. А Дерево, израненное, опалённое – но выжившее, надломленное – но снова гордо выпрямившееся, кивало вслед, по-прежнему твёрдо указывая путь.

Потом возникло журчание. Ручья видно не было. Просто под ногами оказалась гряда замшелых угловатых камней. Звук шёл именно из-под них.

– Водица, водица, куда же мне стремиться?

Надо – вниз по течению. Только вниз!

Упала на колени, и, обдирая руки в кровь, стала отбрасывать в сторону влажные шершавые валуны. Не было ни больно, ни тяжело – просто почва всякий раз гудела и содрогалась, когда один из них касался земли. Яма становилась больше. Скоро пришлось лечь на землю. И вот, в глубине, вода.

Кораблик-хвоинка медленно уплыл в темноту. Теперь направление к реке было известно. Сам Тарзан позавидовал бы звонкой переливчатости моего вопля!

Спасибо тебе, спасшее меня Дерево, ось, соединяющая миры! Мне пора возвращаться в свой, человеческий, а ты останешься здесь навсегда. Удачи тебе – и прощай!

Не знаю, откуда взялись силы, чтобы бежать. Зато хорошо знаю, когда они закончились.

Пёстрая галька берега. Выстрелы и охрипшие от крика зовущие голоса. Вдоль зарослей лотоса бежит отец, размахивая руками. На обветренном лице – слёзы… Он тряс меня за плечи, целовал, замахивался, снова тряс – и снова целовал. Я стояла, опустив руки, неподвижная как истукан. И молчала. Не было сил пошевелить губами.

Неожиданно папа подхватил меня на руки – и понёс.

А навстречу уже бежали наши. Отец, ребята – снова все со мной! Мои семеро… Счастливое число!

Море только называлось Белым. На самом деле оно было серым, как мокрый асфальт. От него веяло прохладой и всепроникающим йодистым запахом водорослей. Было необыкновенно тихо, лишь под ногами хлюпало. Тёмный влажный песок, весь в крестиках птичьих следов, тянулся вдоль воды гладкой широкой лентой, отмечая полосу прилива. Берег поднимался крутым травянистым косогором. Наверху росли деревья – берёзки и сосенки, искривлённые, с кронами сбитыми на одну сторону, словно изжёванными ветром. Старая деревянная пристань, выбеленная солнцем и солью до седины, завалена ящиками, баллонами и рюкзаками. Всё неоднократно проверено, подсчитано и отмечено в списке. Оборудование, консервы, личные вещи… и ещё я, студентка-практикантка, мечтавшая о романтике северных морей… вот тебе романтика: вокруг ни души, вертолёт мой улетел, торчу здесь уже битый час, и никакого намёка на экспедиционное судно, которое должно было меня ждать!

А начиналось всё так…

В актовом зале гул возбуждённых голосов. Со сцены – это надо же! – умеет, оказывается! – улыбается наш декан:

– … поздравляю, коллеги! Экзамены сдали неплохо. Теперь вы без пяти минут исследователи, осталась только последняя практика – и диплом. Вас ждут великие дела, молодые люди! Список возможных тем и соответствующих учреждений на доске объявлений, выбирайте и подходите ко мне получать документы. Деньги и билеты у секретаря факультета.

Толпа в коридоре. Мне ничего не видно – ростом не вышла. Ребятам от силы по плечо. На факультете нас на первом курсе было пятьдесят, сейчас осталось около сорока, а девушек только две, я да Ирен. Но она-то баскетболистка, ей виднее.