Лев Аскеров - Месть невидимки

Эмоциональная речь госпожи Бонэр резала зал почти четверть часа. Пока тишину обескураженного зала не разорвал мощный, властный голос:

— Одну минутку! — потребовал он.

Оратор осеклась.

— Мы оказали уважение академику Сахарову и позволили вам как его супруге занять место в президиуме. Но мы не давали права поучать нас. Кто вы такая, помимо того, что жена?! Здесь сидят учёные, которые известны науке и имеют своё собственное имя. Они знают историю и историю вопроса по источникам более серьёзным и добросовестным, чем те, которые муссировались в семье Алиханян вашими дедушкой и бабушкой…

Зал взорвался аплодисментами. Говорившим был дядя Зия.

— …Кого ты выискиваешь? — отвлекла его от воспоминаний Инна.

— Дядю Зию… Его нет, — не без сожаления заметил Караев.

— Знаю. Он меня предупредил, что в это время будет в Москве.

— Ну хорошо! — тряхнул он головой. — Ты готова?

Она кивнула.

— Бисмиллах ир-рахман ир-рахим… Приступаем, — выдохнул он и вышел к кафедре.

— Добрый вечер, господа, — начал он. — Позвольте поблагодарить вас за то, что пришли послушать меня, оставив в стороне важные дела. Постараюсь быть кратким. Считаю своим долгом предупредить: моё сообщение выходит за рамки тех проблем, которыми я занимаюсь повседневно как врач психиатр. Речь пойдет о Пространстве-Времени, его функциональном значении для жизнедеятельности любого существа, и прежде всего — мыслящего. Речь также пойдет о человеческой душе, имеющей таинственно действующий механизм жизнедеятельности и связанной с космическим Пространством-Временем. Я попытаюсь рассказать сначала о предполагаемой, а затем и об установленной мной взаимосвязи между человеком и Пространством-Временем…

Оглядев аудиторию, он продолжил:

— Да, я понимаю возникшее в вас недоумение: где психиатрия, которой занимается доктор Караев, и где такие нематериальные понятия, как Пространство-Времени и Душа… А собственно, кто сказал и на каком основании, что они нематериальны?

Нам это внушила не наука, а идеология. Коммунистическая идеология. Воспитанные на безбожии, мы, на практике и в исследованиях сталкиваясь с необычным, догадывались и с робостью позволяли себе думать о присутствии факторов, стоящих выше человеческого понимания.

Свободные от подобных догм зарубежные ученые не очень утруждали себя изучением Души и понятия Времени. Мало что делали для этого и служители культа. Хотя блестящие умы богословии очень давно не только обращали наше внимание на этот аспект проблемы, но старались конкретно объяснить её. Возьмите Библию, Коран, Талмуд… В массе наносного там мы найдём россыпь драгоценнейших истин. Таких истин, в которых мы видели либо бытовую, либо политическую прикладность и отказывались видеть их в приложении к мирозданию, человеку и человечеству…

«Всему своё время и время всякой вещи под небом», — сказал Екклессиаст. Кто не знает этих слов. Мы декламируем их подчас всуе. И, как правило, пропускаем мимо себя безграничную глубину научной мысли, скрытую в этих словах… Именно эта фраза подвигла меня искать радикальные методы излечения душевнобольных в плоскости взаимоотношений живой мыслящей особи со средой Пространства-Времени, которую в лучшем случае принято считать нематериальной, поскольку её наличие не подтверждено экспериментом, а в худшем — несуществующей.

— Кстати, о времени, — перебил его с места директор НИИ биохимии. — Давайте уважать его. Хотя бы наше. Допустим, что Пространство-Времени и Душа имеют материальную основу.

— Допустить — не доказать… — возразил Караев. — Тем не менее мною найдены неопровержимые доказательства материальности этих понятий и их взаимосвязь. Мне невольно пришлось вторгнуться в сферу самых разных научных интересов. В том числе и в те, которые находятся в вашей компетенции. Поэтому ваше мнение будет иметь, пожалуй, решающее значение…

С этого момента выступление профессора приобрело более предметный характер. Искорка неподдельного интереса, вспыхнувшая в биохимике, воодушевила его. И он делал всё, чтобы раздуть эту искру.

Биохимик, внимательно слушавший Караева, всем своим видом грозил: «я те покажу, как садиться не в свои сани». Он готов был в любую минуту перебить зарвавшегося психиатра и, если надо, посадить на место.

Наступило то самое напряжение, когда все присутствующие становились невольными участниками назревавшей дуэли. И определяясь, чью взять сторону, они вникали в суть вопроса и с головой уходили в поток довольно необычных и не лишённых смысла объяснений психиатра…