Роберт Уилсон: Джулиан. Рождественская история

Когда мы охотились, он частенько давал мне винтовку для последнего, смертельного выстрела, не доверяя собственной решимости.

Сегодня — коли представилась бы такая возможность — я отдал бы винтовку ему.

Как уже говорилось, я слегка задремал, но время от времени просыпался и видел, что резервист по-прежнему бдит. Глаза его были полузакрыты, но я списал это на эффект от курения конопли. Иногда он вскакивал, словно слыша звуки, непонятные другим, но потом успокаивался.

Солдат сварил себе кофе в жестяной кастрюле. Он постоянно подогревал напиток, подкладывая новые дрова в костер и периодически прикладывался к кружке, не давая себе заснуть. В результате ему периодически приходилось отходить в дальний конец раскопа, дабы удовлетворить физические потребности в относительном уединении. Правда, это не давало нам никаких преимуществ, так как винтовку он брал с собой, но зато позволяло переброситься парой словечек.

— Этот парень явно не слишком-то умен, — заметил Джулиан. — Мы сможем выбраться отсюда.

— Не так страшны его мозги, как артиллерия.

— Думаю, мы сможем отделить одно от другого. Смотри туда, Адам. По ту сторону костра, в мусоре.

Я посмотрел.

В тени что-то двигалось, и я сразу догадался об источнике этого движения.

— Нам повезет, если мы сможем отвлечь его внимание, — сказал Джулиан. — Главное, не доводить до крайности. Но мне понадобится твоя помощь.

Я увидел, как на его лбу выступают капельки пота, а в глазах мечется с трудом подавляемый страх.

Я уже говорил, что не принимал участия в ритуалах отцовской Церкви и что змеи мне, прямо скажем, совсем не нравятся. Это правда. Конечно, я много слышал о том, чтобы предать себя всего воле Господа, видел, как мой отец стоит, держа в каждой руке по гремучей змее, дрожа от религиозного пыла, говоря на совершенно неизвестном языке (хотя в нем частенько встречались длинные гласные и заикающиеся согласные, очень похожие на те звуки, которые отец издавал, когда, например, обжигал пальцы), но никогда не мог поверить до конца, что Божественное провидение убережет меня от змеиного укуса. Кое-кого из паствы оно точно не уберегло. Была у нас некая Сара Пристли, чья рука распухла и почернела после укуса, а врачу Уильямс-Форда пришлось ее отрезать. Но, в общем, я змей не опасался. Просто не любил, а вот Джулиан ужасно их боялся. И сейчас я не мог не восхищаться его выдержкой, так как то, что шевелилось во тьме, оказалось гнездом змей, разбуженных жаром костра.

Надо добавить, что в этих руинах действительно было много змей, мышей и ядовитых насекомых. Мусорщики постоянно сталкивались с укусами, которые нередко приводили к отравлению крови и безымянной могиле. Когда собиратели завершили работы, то змеи, наверное, забрались в эту яму, чтобы спокойно погрузиться в глубокий сон, которого мы с резервистом их лишили.

Солдат, вернувшийся после отправления своих нужд какой-то встрепанный, еще не заметил исконных обитателей нашего убежища. Он расселся на своем ящике, бросил на нас хмурый взгляд и принялся опять набивать трубку.

— Если он выпустит все пять зарядов, — прошептал Джулиан, — тогда у нас есть шанс побороть его или схватить наши ружья. Но, Адам…

— Не разговаривать, — пробормотал резервист.

— …ты должен помнить совет своего отца, — закончил мой друг.

— Я же сказал, тихо!

Джулиан откашлялся и обратился прямо к солдату, ибо пришло время действовать:

— Сэр, я хочу привлечь ваше внимание к некоему предмету.

— Это к чему же, мой маленький беглец и трусишка?

— Боюсь, мы не одни в этом ужасном месте.

— Не одни! — воскликнул парень и принялся нервно озираться, потом взял себя в руки и, прищурившись, взглянул на нас. — Других людей здесь нет.

— А я не людей имею в виду, а гадюк.

— Гадюк!

— Змей, иными словами.

Тут резервист снова принялся обшаривать взглядом все вокруг, но, похоже, его мозг окончательно затуманился конопляным дымом, так как наш охранник ничего не увидел.

— Да ладно, вы меня не проведете, — усмехнулся он.

— Прошу прощения, если вы думаете, что я шучу, то это не так. Прямо сейчас около двенадцати змей приближаются к нам, а одна из них жаждет тесно пообщаться с вашим правым ботинком. [15] У Джулиана было особое чувство времени. Наверное, тут играли роль его театральные наклонности.

— Да ладно, — усмехнулся резервист, но не смог не взглянуть в указанном направлении именно тогда, когда один из гадов — толстый и длинный представитель своего семейства — поднял голову, пробуя языком воздух над ногой резервиста.