Роберт Хайнлайн - Красная планета. Звездный зверь [сборник]

В финале романа взаимоотношения Виллиса и Джима оказались для марсиан настолько важны, что они пересмотрели свое отношение к человеческой расе и раздумали устраивать колонистам немедленную депортацию. Чем были эти отношения с точки зрения марсиан – дружбой двух отпрысков враждебных семей, символическим браком или чем-то иным? Хайнлайн не дает однозначного ответа. Мы знаем только, что в итоге марсианские Монтекки перестали жаждать смерти терранских Капулетти. Разумеется, в подобной ситуации обнаруженные коннотации целиком на совести читателей. Особенно таких, у кого, по выражению Джинни, «извращенный ум». Это тот самый случай, когда не читатель читает книгу, а книга читает своего читателя. Но ведь именно Хайнлайн вложил в историю Виллиса возможность вчитать любую трактовку, в том числе сексуально окрашенную, так что ответственность всецело лежит на нем, и он напрасно прикидывается невинной овечкой.

Но вернемся к претензиям редакции. Должен сказать, что Алиса Далглиш вовсе не была сумасшедшей старой девой, выискивающей черта под кроватью. Она действительно «подняла брови», но решила подстраховаться и отправила роман на прочтение еще одному бета-тестеру, профессиональному библиотекарю Маргарет С. Скоггинс. Та была в восторге от книги, но отметила две «потенциальные проблемы». Одной из них был «эпизод с яйцами», о втором мы поговорим чуть позже. Алиса рассказала о результатах теста Лертону Блассингейму, а тот передал их Хайнлайну. Результатом было еще одно письмо разъяренного автора, отрывок из которого привожу ниже:

15 марта 1949 года

Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингейму

Сначала Ваше письмо: единственная часть, которую стоит прокомментировать, – это замечание мисс Д. о том, что стоило бы попросить хорошего фрейдиста проинтерпретировать дела Виллиса. Нет никакого смысла на это отвечать, но можно я немного поворчу? «Хороший фрейдист» найдет сексуальные коннотации в чем угодно, это основа его теории. В свою очередь я утверждаю, что без помощи «хороших фрейдистов» мальчики не увидят в сцене ничего, кроме изрядной доли юмора. В «Космическом кадете» «хороший фрейдист» нашел бы в ракетах, «устремленных в небо», определенные фаллические символы. Возможно, он был бы прав, пути подсознательного неясны, и их нелегко читать. Но я все равно отмечу, что мальчики – не психоаналитики. Ни один человек с нормальной, здоровой сексуальной ориентацией не увидит ничего такого в этой сцене. Думаю, моя жена Джинни лучше всего резюмировала это, сказав: «У нее извращенный ум!»

Кто-то из участников этого спора действительно нуждается в психоаналитике – и это не Вы, не я и не Виллис.

Давайте посмотрим, кто же на самом деле остро нуждался в услугах психоаналитика.

Еще одно необходимое отступление, которое нужно сделать для прояснения картины. Почему на роль бета-тестера редактор пригласила библиотекаря, а не дипломированного филолога? Причина в маркетинговой схеме, по которой работало издательство «Scribner». Вместо того чтобы рисковать деньгами на свободном розничном рынке, оно предпочитало работать с «оптовым заказчиком», в качестве которого условно выступала Американская библиотечная ассоциация. Сама АБА непосредственно закупками не занималась, однако формировала рекомендательные и запретительные списки. Этот порядок настолько всех устраивал, что, даже когда АБА официально объявила о том, что политику пополнения фондов каждый член ассоциации определяет самостоятельно (это произошло через много лет после описываемых событий), публичные, школьные и муниципальные библиотеки продолжали закупать художественную литературу, ориентируясь на эти списки. Так что львиная доля тиражей книг, выпускавшихся детской редакцией «Scribner», рассеивалась по книжным полкам больших и маленьких библиотек, которые прислушивались к мнению АБА. Точнее говоря, для них печатался специальный отдельный тираж, потому что в библиотеки шло так называемое «library binding» – книга в твердой обложке, но без супера (картинка с супера полностью или частично воспроизводилась прямо на обложке). В отличие от «коммерческого» издания, «библиотечное» печаталось на плотной, бескислотной бумаге, которую прошивали так, что разорвать ее было невозможно не только ребенку, но и взрослому человеку. При этом себестоимость «библиотечного» издания была в разы меньше «коммерческого». А в магазины шел сравнительно небольшой тираж «коммерческого» издания – именно поэтому книги Хайнлайна исчезали из продажи за пару недель, а его родственники и знакомые жаловались, что их нигде невозможно найти.