Геннадий Прашкевич - Юрьев день

– Эквидистон.

– Во, блин, память! – восхитился механик. – Только пить уже не придется.

– А это почему?

– Окончательно запретят.

– Так энергии же будет много.

– Потому и запретят, – убежденно заявил механик. – Зачем пить, если энергии много и она бесплатная? Вот увидите, скоро границы откроют, а все правительства побоку! Насосались нашей с Лехой крови. Больше не надо жечь нефть и уголь. И бросить атомную бомбу на Чемальскую ГЭС нельзя. Спяченный так и сказал: бросишь бомбу, мессия не придет. Не знаю, что хотел сказать этим. Лежит, дескать, в водохранилище одна баночка. К ней теперь не подступишься, но она мир меняет. Раньше он не знал, что с этой баночкой делать, но природа сама всем, как надо, распорядилась. Алтай всегда был сердцем мира, только об этом не все знали, а теперь будут знать. А сердцем Алтая будет наша Чемальская ГЭС. Леха, дурачок, девок сюда водил, – обвел механик взглядом машинный зал, – но теперь все. Про эквидистон даже спяченный ничего толком не знает. Одно ему известно: сила такая, что Луну можно спихнуть с орбиты. Так что пора строить линии и подавать энергию с Чемальской ГЭС в Индию, в Америку, в Китай, кто больше даст. Туберкулезную больницу мы давно энергией питаем, осталось только границы открыть. Спяченый так и говорил, что их, может, уже завтра откроют. Помните, про Юрьев день в школе учили? Помещики разрешали своим крепостным в специальный день раз в году переходить к другому хозяину. Каждый надеялся, что уйдут только лентяи. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Увидите, – убежденно закончил механик, – не завтра, так послезавтра откроют все границы. Пусть уходят все, кто работать не хочет. Мы с Лехой останемся. И второй механик сказал: откроют границы.

– Да почему откроют-то? – не верил Алекс.

– А все к тому идет, все к тому движется, – уклончиво пояснил механик. – Видели, в Чемале под крутым поворотом стоит деревянная изба без крыши? Там старик Супоков ловит падающие с дороги машины. Раньше хозяйство держал, теперь торгует автозапчастями. Там не все вписываются в поворот. Раньше шла мелочевка всякая: «копейки», «семерки», а в последнюю неделю пара «хаммеров» свалилась. Чуете?

– А что мы должны чуять?

– Обстоятельный народ попер на Алтай. Чувствуют сердце мира.

– А этот? Ну доктор Валькович. Который спяченный. Он где сейчас?

– За ним генерал приезжал. Он с этим доктором, не знаю уж, что он там лечит, почти час разговаривал. Мы слышали, генерал говорил: «Убьют вас». А спяченный ему: «Вы же не убили». С генералом девка была. Даже Леха сказал, что такую красивую в резиновые калошики не поставишь. Так что увез генерал доктора. Сказал: этот доктор народу нужен. У народа, сказал, Давно все отняли, надо хоть что-то ему вернуть. Я говорю, а чего это вы начали с нашего доктора, зачем он нашему народу? А генерал уверенный, скрывать не стал: этот спяченный много чего знает. И про ход рыб, и про магнитные поля. Все, чего народ не знает, все знает доктор Валькович, поэтому, дескать, возвращаем его народу.

Мерно падала в сливы вода. Ночь закрыла небо.

– Леха, а ты о Боге думаешь?

– О Нем не думают, с Ним живут.

Мы с Алексом обалдели, а механик неуверенно пояснил:

– Зарницы над горами – это к гостям.

– К каким еще гостям?

– Ну, может, монголы.

– Думаете, придут?

– Леха, – вместо ответа спросил механик. – Ты-то как думаешь?

– Придут, придут монголы, – ответил Леха, дрожа.

– Ты их, что ли, боишься?

– Я не боюсь, – дрожал Леха. – Я сейчас девушку пойду искать.

– Ну это ту, которая выпрыгнула из калош, – пояснил старший механик. И спросил: – Ты где хочешь ее искать?

– Наверное, в Катуни. Ее, наверное, в Катунь унесло.

– Тогда мы тебя к чугунной станине прикуем.

А другой механик спросил:

– А нас тут на академиков не заменят? – Он правда тревожился: – Мы ведь тут прижились. У нас тихо. И Леха прозрел. И водолазы просветились. А у Супокова в селе кот со вчерашнего дня плачет. Настоящими слезами. Супоков говорит, что, если границы откроют, он поедет по чужим странам показывать своего плачущего кота.

– Про кота не надо, – быстро сказал другой механик. – И так проблем выше головы.

– Нет, вы только посмотрите, – не унимался старший. – Жили мы спокойно. К нам туристки ездили, – посмотрел на Леху. – Потом пошли дожди, про Луну всякое начали говорить. Паспорта отменили, границы закрыли, теперь грозят устроить Юрьев день. А это как? Вы сами подумайте! Если они попрут, как их остановишь?