Евгений Лукин - Андроиды срама не имут

— Д-добрый… — с запинкой отозвался я.

— Сядьте и закройте дверцу.

Наверное, следовало кинуться наутек. До первой подворотни, а дальше ищи-свищи. Но я подчинился. Опять. Как всегда. Опасливо, бочком (еще испачкаешь, не дай бог) устроился на краешке заднего сиденья, послушно закрыл дверцу, и навороченная тачка тронулась. За тонированными стеклами поплыл смуглый апрель.

— Простите… — просипел я.

— За что? — равнодушно осведомилась автовладелица.

— Н-ну… — Я замолчал.

А не сошел ли я, братцы мои, с ума? Кстати, весьма правдоподобное объяснение. Неуравновешенная психика, стрессовая ситуация — вот и вообразил себе миллионершу, влюбившуюся с первого взгляда в прохожего люмпен-пролетария. В зеркальце отражалось ее брюзгливое холеное лицо. Холодноглазое, поджатогубое. Мог бы и кого посимпатичнее вообразить, помоложе…

— Представьтесь, будьте добры, — сказала она.

— Турухин Владимир Сергеевич, — хрипло отрапортовал я. Как на допросе. Потом ужаснулся: ну не придурок ли? Мог бы ведь и по-другому назваться…

— Паспорт при вас?

— Вот… — Терять уже было нечего. Достал сложенный вчетверо пластиковый пакет. Зачем-то извлек документ, открыл, протянул.

— Нет, пока оставьте у себя, — благосклонно разрешила она, бросив быстрый взгляд на фотографию. — Чем занимаетесь, Владимир Сергеевич?

Я отважился на горькую ухмылку.

— Бомжую…

— Давно?

— Вторую неделю…

— Что-то вы легко одеты для бомжа, — заметила она. — Ни куртейки, ни пальтеца…

Ишь, как чешет! «Куртейки», «пальтеца»… С этакой, знаете, барственной снисходительностью.

— Было пальто, — нехотя признался я. — В парке оставил…

— Такое пальто, что даже уже и не грело?

— Грело… Грязное просто, рваное… Ну и оставил.

— Любопытно. А в бомжи-то вы как угодили, Владимир Сергеевич?

— Подставили…

— Каким образом?

— Н-ну… — Я несколько растерялся. — Брат жены попросил отвезти долг…

— По-родственному?

— Д-да… По-моему, он с ними просто боялся встречаться…

Меня самого удивляло, с какой откровенностью я все это ей выкладываю. В подвале-то молчал… Как же тебя, Володенька, оказывается, легко расколоть! Одна роскошная тачка, одна интеллигентная дама, один вежливый, сочувственно заданный вопрос — и ты уже растаял.

— Отважный вы человек…

— Нет, — сказал я. — Не отважный. Я их тоже испугался, как увидел…

— Та-ак… Дальше?..

— Вскрыли они пакет, а там то ли мало денег было, то ли вообще не было… Стали угрожать. Ну и я, словом… убежал…

— Сразу в бомжи?

— Н-нет… Сначала к Таньке.

— Танька — это жена?

— Да…

— Почему не к друзьям?

Ничего себе вопросец! Я запнулся. Почему не к друзьям?.. Да, наверное, по причине отсутствия таковых…

— Понятно, — сказала дама. — И что жена?

— В истерике. Оказывается, Толик… Ну, шурин… Словом, он ей позвонил и сказал, что это я его подставил…

— Вы — его?

— Да.

— И как он все это потом объяснил?

— Никак. Потом он исчез. По-моему, даже раньше меня…

— Почему не обратились в полицию?

— Они сказали, что у них в полиции все схвачено…

Я говорил, а сам пытался уразуметь, куда же это мы, собственно, едем. Такое впечатление, что никуда: чертили неторопливые причудивые петли вокруг бывшего заводского дворца культуры — ныне Дома юстиции.

— Расскажите о себе подробнее…

— Зачем?

Ответа не последовало. Делать нечего, облизнул губы и снова принялся излагать. С пятого на десятое. Выпускник педуниверситета. По специальности не работал. Сначала в одном офисе прозябал, потом в другом, в третьем. Пока не угодил в дурацкую эту историю.

— Кому задолжал ваш шурин?

— Не знаю. С виду быки какие-то. Криминалитет…

— Долг большой?

— Н-ну… тысяч триста… — сказанул я наугад.

Сумма была воспринята с полным безразличием. Возможно, показалась смехотворно малой.

— Курите?

— Н-нет, спасибо…

— Курили?

— Да, но… бросил. Года два назад. А к чему все это?

Такое впечатление, что вопроса моего она не расслышала.

— И жена вас не ищет?

— Вряд ли. Брата, может быть, ищет… Он у них в семье младший. Любимчик… Тем более с Танькой мы в разводе…

Высоко нарисованная бровь (я видел это в зеркальце) дрогнула. Впервые. Кажется, дама была слегка позабавлена моим ответом.

— Когда ж это вы успели?

— Полтора года назад… Потом опять сошлись. Хотели снова расписаться, но все как-то вот…

— Высокие отношения… — пробормотала она. Краешек рта изогнулся в некоем подобии улыбки. — Особые приметы?