Алан Реджер: Будь здоров, а не то... и другие рассказы

— Ты становишься взрослой, девочка. Сходи за пижамой, а я пока налью воды в ванну.

Эшли встает из-за стола и берет его за руку, как тогда, когда они гуляют вместе.

— Мне понравился попкорн, папа. Мы когда-нибудь его еще сделаем?

Несколько минут назад он был в восторге, наблюдая, как она ест попкорн. Теперь он размышляет, прав ли он был, и ему хочется, чтобы она забыла об этом случае.

— Я не знаю, Ягодка. Та женщина сказала, что это не годится для маленьких девочек.

— Мне не понравилась эта женщина. Она гадкая.

— Иди за пижамой. Уже поздно.

Зак в десятый раз поправляет подушку, не в силах улечься поудобнее. Он бросает взгляд на часы у кровати: первый час ночи. Беспокойство о Зоэ мешает ему заснуть. Она так и не позвонила ни домой, ни друзьям. Никто не видел ее с тех пор, как она ушла с работы, чтобы попасть к врачу на прием. Он опасается самого худшего, но не хочет об этом думать. Ему представляется несчастный случай, мысленно он то и дело возвращается в «скорую помощь», к больничной койке. Об еще одном звонке в больницу не может быть и речи. Но что-то в разговоре с девушкой из больницы изводит его, и он вертится с боку на бок, мечтая о разговоре с врачом Зоэ. Ее отсутствие на его кровати похоже на фантомные боли; он чувствует себя разбитым и беспомощным.

Может быть, она ушла от меня. Зак не знает, откуда взялась эта мысль, он старается ее игнорировать, но она гложет его и не желает уходить. Это нелепо. У нас хорошие отношения; между нами нет никаких проблем. Я никогда не замечал ничего, что бы показывало, что она подумывает бросить меня.

Но это объяснило бы, что ее друзья не говорят, где она: они знают и прячут ее.

Нет. Этого не может быть. Уверен, что наши мелкие разногласия время от времени — это несерьезно. Мы ладим лучше, чем большинство пар, которые мы знаем. Мы оба любим Эшли и не представляем жизни без нее. Он садится на кровати и чувствует, как напряжение покидает его. Она не ушла бы без Эшли. И Зоэ никогда не оставит Эшли на улице на три часа. С ней что-то случилось. И тревога вновь возвращается.

Это все бессмысленно. Я должен поспать. Утром, перед работой, я должен собрать Эшли в школу. Может быть, мне стоит взять выходной день. Да, я так и сделаю. Я должен быть дома, когда Эшли вернется домой из школы, и я должен найти Зоэ.

Но сон ускользает от него; как только он начинает засыпать, в постели становится неуютно, он мечется и вертится. Наконец он почти задремал, наверное, потому что вздрагивает и просыпается от телефонного звонка. Зак хватает трубку прежде, чем телефон звонит второй раз.

— Зак, слушай. У меня мало времени.

Зак испытывает громадное облегчение, пока слушает Зоэ. Она жива, и ее голос звучит как обычно.

— Как Эшли?

— Прекрасно. Я приготовил ужин и уложил ее в постель. Она вела себя хорошо.

Зак думает, говорить ли Зоэ о том, что нашел ее на ступеньках дома, но в голове и без того теснятся десятки вопросов.

— Где ты? — срывается с его губ.

— В городской больнице Фрейзера. Меня арестовал мой врач.

— Что?! Они не могут этого сделать! — Зак потрясен и возмущен. Они арестовали мою жену, а потом солгали мне!

— Они могут, и они это сделали. Меня держат тут на основании Акта о Охране Здоровья Населения, как они это называют. Мне уже сделали операцию по липосакции, а утром будет еще одна.

— Ты не толстая!

— Доктор меня взвесил. Он сказал, что я вешу на пять килограммов больше разрешенного для моих физиологических параметров.

— Я еду в больницу, чтобы забрать тебя.

— Ни в коем случае! Они не дадут тебе увидеть меня, ко мне не допускаются посетители.

— Я еду, чтобы забрать тебя домой.

— Зак! Я не смогу уехать, и тебя могут арестовать. Ты должен позаботиться об Эшли.

Зак понимает, что она права, и Эшли уже хватит волнений.

— Инспекторы Семейного Здравоохранения учинили налет на наш дом и оштрафовали меня на 2 тысячи долларов за то, что я кормил Эшли попкорном.

— Мы не можем позволить себе заплатить такую сумму. Я должна была выбросить его. Это моя вина.

— Это не твоя вина. Я звонил в больницу два раза, чтобы выяснить, там ли ты, и медсестра сказала, что у меня будут неприятности и пригрозила, что вызовет Охрану Здоровья.

— Зак. Я не могу говорить сейчас, — кто-то идет. Они конфисковали мой сотовый телефон. Я пробралась на пост медицинской сестры, чтобы позвонить тебе. Присмотри за Эшли. Я надеюсь быть дома через день или два. Люблю тебя. Пока.