Алексей Мороз - От легенды до легенды (сборник)

Погибает в схватке с вторгшимися в его страну врагами еще один владыка ( «Братья»), а чудом уцелевших его сыновей судьба разлучает на многие годы. На руинах прежней державы поднимается новая, и еще не родились историки, которые объяснят, чем она хуже или лучше прежней. А потом случается то, чего в жизни почти не бывает, а в легендах — сплошь и рядом. Приходит возмужавший, исполненный силы мститель за отца, и все возвращается на круги своя. Или все-таки нет? И в один огонь, как и в одну реку, дважды не войти?

Легендарные завоеватели вообще большие затейники, только фантазия у них слишком часто работает в одном направлении, а ведь чем громче рычишь «Муа-ха-ха», чем нахальней волочешь к себе свежезавоеванных наложниц и наложников, тем на бо́льшие неприятности рискуешь нарваться. Покоряя и захватывая, лучше оставаться вежливым и не грешить против хорошего тона, однако царь Идзумары ( «Равнина») держался принципа «Что хочу, то и ворочу», а хотел он, чтобы побежденные плясали. Дни и ночи. Без отдыха. Ну что ж, царь сказал — царя услышали.

Фарух ( «Девона») не был царем, хотя с такими талантами вполне мог попробовать, однако запросы у найденыша демонской крови оставались самыми прозаическими. То кушать хотел, то жениться, и не на принцессе или пери, а на дочке приютившего сироту горшечника, ну а потом всех спасать пришлось. Разумеется, от чужеземного воинства, которому маленький городишко на один зуб был, только жил там гончар Фарух, который и копьем-то владеть не умел…

Времена, как это ни печально, не выбирают, а счастье просачивается в предания до безобразия редко. Черт его знает почему, но добрые финалы сказителей не вдохновляют, для ясонов не бывает «потом», и морские пучины поглощают «ея (его, их, всех) в один момент». Может, потому история Фаруха за пределы его городишки так и не вышла, а вот судьба Ирины ( «Матушка») в своем мире имеет все шансы стать легендой в изначальном смысле этого слова. Отрывками из жития святой, которые станут зачитывать в отстроенных храмах Лунной Госпожи. Само собой, если жертва женщины не будет напрасной, а очередной «повелитель мира» и его «цепные псы», как земные, так и астральные, останутся при пиковом интересе. На этом мы прощаемся с относительно традиционным темным властелином, но не с фэнтези.

Встретились на перекрестье времен и дорог оборотни с людьми ( «Люди… Твари…») и ну… обсуждать, скажем так, некое место из блаженного Августина. Во мнениях, увы, не сошлись, хотя и те, и другие, и присутствовавший на диспуте честный волк в равной степени являлись тварями. От слова «творить». Старшими и младшими детьми и внуками одного Творца. Разговор ни к чему не привел, и родичи расстались надолго, если не навсегда, возможно, ушли в другой мир и в следующий раздел. На опустевшей поляне остались двое — недоумевающий волк и плачущий адепт учения, которое всех по большому счету и разлучило.

Слезы слезам, конечно же, рознь. Знаменитая слезинка ребенка и вопрос о ее стоимости воспринимаются по-иному, если ребеночек — дракон и ревет он по милости человеческих дядей, которые полагают себя очень умными ( «Одна за всех»). Политики, государственные мужи, благородные доны… Таким дите обмануть раз плюнуть. Они и своих сыновей, если что, дезинформируют ( «Кровь невинных»), только бы свергнуть внука кровавого узурпатора и возвести на престол последнего отпрыска загубленного короля. Еще один сюжет, возникший однажды и идущий своим путем по множеству текстов. Справедливость восторжествует, и на истерзанную тиранией страну снизойдут мир и благодать, только вот узурпатор предусмотрительно связал дворянство магической присягой. Обойти ее непросто, но и борцы с тиранией не сабо бульон хлебают! Тщательно пестуемый заговор вот-вот принесет плоды, только как бы в цепи не появилось слабое звено! Наследник славного герцогского рода начинает колебаться, а от его выбора зависит больше, чем казалось вначале. От герцогов и королей вообще многое зависит, и сам черт не всегда разберет, когда сомнения — благо, а когда смерти подобны.

Экс-пират, а ныне успешный монарх не усомнился в предательстве старого друга, который был ни в чем не виноват ( «Лучшая ошибка»). Тогда не виноват. Зато в виде обиженного призрака наворотил немало — поди объясни жаждущему мести и в придачу слепому привидению, что дети за родителей не отвечают. Короли — потомки пирата выкручивались как могли; разумеется, тайком от подданных. Цель оправдывала средство, держава процветала, а потом в дело вмешалась любовь, и старательно размыкаемый круг с треском и искрами замкнулся, впрочем, подданные и этого не заметили. Столица продолжала печь вкусные пироги, и всякому, кто их пробовал, становилось ясно: в державе все отлично.