Федор Березин - Голован

— Да слушаю я, Каан. Очень внимательно слушаю.

— Ты знаешь, как долго какой-нибудь питон переваривает добычу? Заглотнет теленка и спит недели две-три — ничего ему не надо. Перенося на мою гипотезу, биологический Большой Змей Гиргого спит не три недели. Он вообще впадает в спячку. Долгий анабиоз, на целые десятилетия или даже столетия. Если уж предполагать, то по максимуму, верно? Итак, он не просто переваривает добычу. Он дожидается, пока добыча вокруг снова расплодится в количестве. Ибо перед тем он сжирает вокруг вообще все подчистую.

— Ну, признаться…

— Где концентрация биомассы самая большая в мире? — перебивает меня братик.

— В джунглях, братец. Сам же видишь, что вокруг…

— Сделаем допущение, что этот биологический Гиргого не вегетарианец. Салаты из деревьев и лиан его не интересуют. И тогда самая большая концентрация белковой субстанции — это города. Как ни крути, брат. Как ни крути.

— И что же ты предполагаешь? Ты думаешь, он…

— Города для него — это, можно сказать, готовые консервные банки. Он подползает, отрывает пасть… Мы видели развалины, брат Дар. Мы предполагаем, что циклопические постройки разрушило невиданное наводнение. Селевой поток или даже цунами. Но до океана отсюда далековато. Да и нет других признаков прихода чудовищной волны. А вот чудовищное животное гигантской массы и силы способно обрушить эти постройки запросто.

— Но, Каан, это что же тогда получается? За отдельным гигантским медведем твоему фантастическому хищнику гоняться не с руки, а за отдельными людишками… Типа, выколупывать их из строений по одному, это значит…

— Откуда я знаю подробности, Дар? Я просто предполагаю. Может, он их гипнотизирует, в конце концов. Подползает к городу, и они оттуда сами маршируют в пасть. В любом случае сожрать тысяч пятьдесят — сто народу как-то рациональнее, чем одного степного мишутку.

— О Творец Сферы Мира! Теория просто дикая, я…

— Потому я именно тебе и излагаю, мой старший брат. Может, вместе что и скумекаем. Но дай довершу.

— Угу.

— Он заглатывает город, в смысле население, уползает, хоронится и спокойно впадает в спячку. Со временем люди как-то очухиваются, забывают и отстраивают новый город. Но память о прошлом ужасе сохраняется. Это объясняет культы, жертвоприношения, облупившиеся фрески на стенах. Потом Змей Гиргого является снова.

— Да, но если город исчезнет, с чего плясать новой цивилизации, братец Каан? Хватит ли ста лет, чтобы возродиться? Хватит ли…

— Я не говорю, что нащупал теорию, которая несокрушима. Это только гипотеза, брат. Просто-напросто гипотеза. Вокруг нас слишком много необъяснимых фактов. Я пытаюсь связать все их хоть в какую-то систему. Ведь ты тоже прекрасно ощущаешь, что наши обычные объяснения вымирания этих древних цивилизаций не клеятся. Ведь ощущаешь, правильно?

— Да, брат, у нас мало данных, и мы, конечно…

— Ну-ну, Дар, давай послушаем твои альтернативные доводы. Валяй! Только не повторяй то, что я уже и так знаю. Я все-таки не носильщик из племени марайя.

И что тут возразишь? Побекать и помекать, конечно, можно, но стоит ли? Торчу я посреди орущих и визжащих на все голоса тропиков и прекрасно душой понимаю: в этих местах возможно совершенно всё. Логические доли мозга пытаются аргументированно возражать, но что-то не клеится, постройки контраргументации рушатся снова и снова. Потому что…

Я помню эту гигантскую, необъяснимую просеку в лесу. Я помню сейсмические сотрясения столь же непонятной природы. Я помню…

Тогда, спросонок, на плоту народа речных рыболовов, я явственно наблюдал, как что-то непредставимо огромное вертикально встало поперек воды. Брызги, огромная волна — все это замаскировало зрелище, но… Туземцы ку-пу-пу отрешенно пожимали плечами. Мол, ничего не видели и не знаем. Не об этом ли говорил Дьюка Ирнац? Если аборигены знают и даже видят что-то донельзя жуткое, над чем они не властны и чего нельзя изменить, они отрицают, будто что-то действительно видели. Психическая защитная линия высшей пробы, позволяющая не сойти с ума. Досрочно, по крайней мере.

И потому сейчас я не знаю, что возразить своему младшему брату. Но и согласиться с ним я тоже… даже не не могу — боюсь! Очень похоже, что я тоже стал немножко марайя и несколько ку-пу-пу. Яркая иллюстрация теории взаимопроникновения культур.

Сон жуткий до яви. Так бывает.

Невероятный рев в ушах. Источник не ясен. То ли надвигается гигантское цунами, то ли водопад. Но если и водопад, то не красивая природная картинка, а водопад-катастрофа, тот, что, едва родившись, проторил себе путь сквозь скалы. И свалился на город. Но нет, все же не что-то из природных образований. И уж точно — не механическое. С другой стороны, может ли подобный звук издавать хоть что-то живое? Мощь попросту невероятная. Если это шипение, тогда существо, его издающее…