Яна Завацкая - Мы будем жить

Клаус вздохнул и поднялся, увидев остальных друзей из чикка-хальту — Майту, Явана и Хайлли. Они по-прежнему были вместе. Клаус пожал ребятам руки.

— Ну как вам тут в Аварике?

— Тут неплохо, — ответила Хайлли, — но мы еще не осмотрелись. Мы ведь поступили в распоряжение Инти, она нас сразу погнала в инспекционную поездку по деревням. Мы только три марки осмотрели! Но мне уже надолго хватит. А всего регион Аварика охватывает двести сорок шесть урканских поселков. Включая, кстати, Лютецию!

— Что поделаешь, — пожал плечами Клаус, — нас очень мало. Даже учитывая, что урку сильно повыбило. В Европе заложены шесть новых городов, это не считая русских и славянских земель. Пришлось Европу поделить на регионы, и каждый регион подчинить одному из городов.

— Это все как-то не очень хорошо выглядит, — заметил Ван, — хотя у нас в Лаккамири немногим лучше, но там всегда было мало людей…

Майта притащил несколько бокалов и старательно разливал фаноа.

— Почему же не хорошо? — спросил Клаус.

— Да жутко — такое количество урку! Причем все земли здесь зараженные, это не Сибирь.

— Ну не все. Мы расчистили довольно много полей для урку, они уже в состоянии кормить себя сами. Разводят какой-то скот.

— А ну как они опять начнут нападать на Аварик? Пусть у них нет хива и лан-полей — их слишком много! Они нас запрут в городе, мы и носа не высунем.

— А зачем нам высовывать нос? — спросил Майта, — у нас-то в городе есть все необходимое для жизни. И никакой радиации под лан-полем. Мы в принципе можем годами отсюда не вылезать. Мы если отсюда выходим — так чисто в гуманитарных целях. Помочь урку, поддержать, лечить, кормить… наладить их социальную жизнь.

— Ну и потом, — добавил Клаус, — это как раз ваша задача. Вы же теперь относитесь к гарнизону Аварика, будете сопровождать наших специалистов, обеспечивать защиту и прикрытие.

— Я сама учиться хочу, — недовольно сказала Хайлли, — я же собиралась быть астрофизиком. А Ван — электронщиком.

— Одно другому не мешает, — рассудительно ответил Майта, — военные дежурства — это общественные работы, каждый должен приносить какую-то конкретную пользу городу. А учиться… я вот филологией занимаюсь, как и собирался. Всему свое время, все успеем.

— Да, — кивнул Клаус, — теперь у нас сколько угодно времени.

— Давайте же выпьем за это! — провозгласил Майта, раздавая бокалы.

— За что — за это?

— Ну за это!

— За ваши будущие успехи! За ваше будущее! То есть за наше, — уточнил Клаус.

Ребята чокнулись и выпили.

— А ты чем занимаешься, Клаус? — полюбопытствовала Хайлли.

— Я, как обычно, занимаюсь агентурно-дипломатической деятельностью, — ухмыльнулся тот, — так уж привык. Считай, двенадцать лет уже… Содержание работы, конечно, сильно изменилось. Сначала я ездил по виллам миллиардеров, по экзотическим островам, бывал в Вашингтоне, Париже, Лондоне… Потом, в начале войны я уже стал в Белый дом ходить как на работу. Был связующим звеном между мировым координационным советом маллку и Западным блоком. А дальше — чем дольше шла война, тем мельче рыба мне попадалась. Сейчас же я обеспечиваю контакт с Временным Европейским Правительством в Берне.

— Это что — урканская власть? — поинтересовалась Хайлли.

— Да, ведь некоторые урканские правительства в мире сохранились. Правда, они теперь смешные. Капиталы, заводы, банки — ничего этого у них теперь нет. Бернское правительство и вовсе забавные люди: они толком ничего не контролируют, урку в Европе живут в полной анархии, каждая деревня установила свои законы, а на дорогах банды… да и территория-то вся заражена, и города разрушены. Не осталось ничего от Европы. Но тем не менее, они там создали правительство. И даже армию какую-то, и вроде налоги собирают. Я стараюсь через них централизованно организовать помощь урку, снабжение, очистку территорий от радиации. Что еще важно — мы просеиваем всех урку через медосмотры, чтобы найти новых амару, и постоянно находим. До войны, к сожалению, не так много амару удалось вытащить. Вот этим всем я занимаюсь. Смешно, что Европейское Правительство считает меня то ли президентом, то ли каким-то королем местным. Словом, я тут как бы главный амару в Европе с их точки зрения. Я ее не опровергаю, мы решили, что это будет полезно. Таким образом, в глазах урку я имею высочайший статус.

— Ой, простите, ваше величество, — Хайлли сделала книксен. Мужчины засмеялись.

— Но у них там на самом деле, — вздохнул Ван, — очень плохо все в деревнях. Куда хуже, чем в нашей Марке в Лаккамири. Беспредел. Питания не хватает, работать никто не хочет, полиция местная хватает кого попало, избивает — но бандиты как раз гуляют на свободе и делают с остальными что хотят. Девушек насилуют поголовно, детей тоже… И много рабства. Причем рабство для них еще прогрессивно — рабы хотя бы какие-то работы выполняют, семью хозяина кормят…