Нил Шустерман - Нераздельные

Погружаясь в искусственный сон, он находит утешение в абсолютной уверенности, что скоро и Коннор Ласситер тоже уснет; но, в отличие от Арджента, не проснется никогда.

В пыльном углу антикварной лавки, приютившейся в неприметной боковой улочке Акрона, штат Огайо, Коннор Ласситер замер в ожидании. Сейчас мир изменится прямо у него на глазах.

— Он где-то здесь, — кряхтит Соня, копаясь в груде древней электроники. Старуха прожила такую долгую жизнь, размышляет Коннор, что наверняка была свидетелем рождения и смерти всей этой техники.

— Помощь не нужна? — спрашивает Риса.

— Я похожа на инвалида? — огрызается Соня.

Просто голова кругом — сейчас их глазам предстанет предмет, от которого зависит будущее. Будущее расплетения. Будущее Инспекции по делам молодежи, держащей таких, как Коннор, в своей железной хватке. Он смотрит на Рису — та тоже наэлектризована ожиданием. «Наше будущее», — думает он. Трудно размышлять о завтрашнем дне, когда в сегодняшнем только тем и занят, что пытаешься выжить.

Грейс Скиннер, сидящая рядом с Рисой, нервно потирает ладони: еще чуть-чуть — и загорятся.

— Оно больше, чем хлебница? — осведомляется она.

— Скоро сама увидишь, — откликается Соня.

Коннор понятия не имеет, что такое хлебница, но, подобно всем тем, кто хотя бы раз играл в «Двадцать вопросов», представляет себе ее размеры. Только поэтому, ожидая, пока появится предмет подходящей величины, Коннор тоже еще не истер себе ладони до крови.

Слушая давешний рассказ Сони о муже, Коннор не ждал больших открытий, рассчитывая в лучшем случае на крупицу полезной информации: например, почему «Граждане за прогресс» так боятся не только самого Дженсона Рейншильда, но даже памяти о нем. Чету Рейншильдов, лауреатов Нобелевской премии в области медицины, попросту вымарали из истории. Коннор надеялся, что Соня хотя бы прольет свет на этот вопрос. Но такого он не ожидал!

— Представь себе, что ты изобрел принтер, способный создавать человеческие органы, — подытожила Соня, рассказав своим гостям о крушении иллюзий, постигшем ее мужа и приблизившем его кончину. — И представь себе, что ты продал патент крупнейшему в стране производителю медицинской техники… а они взяли и всю твою работу… похерили. Чертежи сожгли. И все имеющиеся принтеры разбили вдребезги. И сделали все, что в их силах, чтобы никто никогда не узнал о самом существовании такой технологии!

При этих словах Соню трясло от столь неистовой ярости, что маленькая женщина казалась настоящей великаншей, значительно более могущественной, чем ее слушатели.

— И еще представьте себе, — продолжала Соня, — что они уничтожили альтернативу расплетению, потому что слишком много людей вложили слишком большие деньги в то, чтобы все… оставалось… по-прежнему!

Первой о том, к чему ведет Соня, догадалась Грейс — «низкокортикальная» Грейс:

— И представьте себе, что один такой орган-принтер сохранился, спрятанный в углу антикварной лавки!

Казалось, из комнаты улетучился весь воздух. Коннор ахнул, а Риса схватила его за руку, словно не справилась бы с головокружением без поддержки.

Наконец Соня вытаскивает картонную коробку — примерно такого размера Коннор и представлял себе хлебницу. Он освобождает место на столике красного дерева, и старуха аккуратно опускает на него коробку.

— Доставай, — отдуваясь, говорит Соня Коннору.

Тот засовывает руки внутрь, обхватывает темный предмет ладонями, вынимает его из коробки и ставит на столик.

— И все? — разочарованно тянет Грейс. — Это же обычный принтер!

— Именно, — горделиво, даже с некоторым самодовольством отвечает Соня. — Техника, способная перевернуть мир, проста и функциональна. Всякие штучки-дрючки наворачивают позже.

Орган-принтер, небольшой, но до отказа набитый тончайшей электроникой, оказывается неожиданно тяжелым. Серый, отливающий металлическим блеском, прибор весьма непритязателен на вид, как уже упомянула Грейс. Похож на самый обыкновенный принтер, какие изготовляли еще до рождения Коннора; корпус явно от стандартного аппарата.

— Он как многое другое в этом мире, — говорит Соня. — Главное — что внутри.

— А включите! — канючит Грейс, от нетерпения подскакивая на стуле. — Пусть отпринтит мне… скажем, глаз! Или еще что…

— Не получится. Картридж нужно наполнить плюрипотентными [4] То есть такими, которые могут в процессе развития образовывать различные типы клеток, кроме клеток зародышевых органов (например, плаценты). стволовыми клетками, — объясняет Соня. — Ничего больше я вам сообщить не могу. Чтоб мне провалиться, если я знаю, как оно все там работает. Я спец по нейробиологии, а не по электронике. Его сконструировал Дженсон.