Ольга Онойко - «ХроноРоза»

Листья шагнула к Аладору и взяла его за руки.

— Вьета.

В голосе её звучала такая нежность, что сердце Быка дрогнуло. Он не ревновал Листью, нет, об этом смешно было и подумать; он только хотел когда-нибудь услышать такую же нежность в голосе женщины… Веньета мягко улыбнулся Листье.

— Ну, что же, — негромко сказал он, — пора! — выпрямился и скомандовал:

— Поднять «Весёлый Роджер»!

Над «ХроноРозой» взлетел чёрный флаг.

Спустя несколько минут Бык разглядел на горизонте Тортугу.

Белое облако запнулось о пологую вершину Рокадеро, да так и уселось там.

Причалы порта заканчивались многочисленными пастями. Пасти распахивались и выстреливали длиннейшие языки-траволаторы, которые легко катились над барашками волн и подходили к кораблям вплотную. Стоя на таком языке, Бык приметил в волнах две шлюпки. Кто-то от души доигрывал в морское путешествие.

Очертаниями Тортуга напоминала вулканический остров, но Рокадеро, конечно, никогда не извергалась. В незапамятной древности здесь встретились несколько могучих скитальцев, и заключили союз, и в честь союза воздвигли эти земли и воды. Говорили, что одним из них был Ллеулис, тот, что позже оставил пиратскую вольницу и ушёл работать с Высоким Начальством. Ещё говорили, что другим был весельчак Эрмундо, который и сейчас порой бродит по набережной в часы, когда спускается ночь. А имена остальных забылись; но это вовсе не значило, что остальные мертвы. Возможно, они покинули остров и море, когда союз исчерпал себя. Возможно, им наскучили игры в пиратов и они придумали и устроили новые игры. Возможно, они просто сменили имена и образы и по-прежнему развлекаются здесь. Как бы то ни было, Веретено и прочие пришли много позже, на всё готовое.

Сейчас Тортуга принадлежала нескольким пиратским союзам и служила портом для множества символкораблей. Охотники и менялы, торговцы и путешественники, картографы и программисты, странствующие бойцы и все породы бездельников встречались здесь, чтобы покутить, завести интрижку, обменяться слухами и чечасами. Веретено был главой одного из союзов. Он не претендовал на верховную власть и именно поэтому много столетий оставался первым авторитетом Тортуги. Иногда его призывали судить споры и улаживать конфликты. Но главной его заслугой было введение стандартного часа. Стандартный час признавали все, даже те, кто на дух не переносил Веретено и его порядки.

«Мы не пользуемся деньгами, — объясняла найдёнышам Эфретани. — Нам ведь не нужны еда, одежда, жильё. Нам даже дышать не нужно. Но бывают вещи, которыми мы хотим владеть, а сами не можем ни добыть их, ни изготовить. Чем за них платить? Есть одна безусловная ценность — человекочас работы. Но его стоимость зависит от сил и умений каждого человека. Нет двух одинаковых чечасов. Всё было очень сложно и путано, пока не появился стандартный час. Теперь запоминайте: пятьдесят кремнийчасов — один железо-никель, пятьдесят железо-никелей — серебро, серебряная полусотня — золото».

Бык нащупал в кармане бумажный квадратик. Собираясь на берег, Листья дала ему полчаса железо-никеля и сказала: «Этого хватит, чтобы погулять пару дней. Только разменяй сначала на кремний и смотри, чтобы кто-нибудь не обжулил тебя сразу на все».

Траволатор бежал к Тортуге. Бык смотрел на залитый солнцем зелёный остров. Припекало. Ветер дул с берега, сухой и жаркий. Он доносил звуки музыки. Многоцветный город поднимался по склону Рокадеро, от морского порта к космопорту на горном отроге. Там, в вышине сейчас заходил на посадку огромный серый диск — такой же символкорабль, как «ХроноРоза» с её парусами. Бык вспоминал рассказы Эфретани и думал о вещах, которыми хотят владеть люди.

…Некоторых своих воспитанников капитан Аладору выкупил из рабства.

Бык тоже мог угодить в рабы, если бы место его рождения не защищали области фундаментальных дисфункций и смертоносные квантовые шторма. Охотники за живым товаром не любили лишнего риска.

И в минувшей жизни Бык встречал работорговцев и рабовладельцев. Он ненавидел их всей душой. Услышав о них от Эфретани, в первый миг он подумал, что здесь ему не придётся ничего объяснять. Он ошибся и сам понял это. Ясно, зачем нужны рабы там, где пашут землю сохой и валят лес топорами. Но там, где люди не нуждаются даже в воздухе для дыхания — зачем они? Он спросил и Эфретани ответила:

— Объяснять это долго, но необходимо.

Бык тогда сидел между Цейно и Ниалью. Оба они стиснули зубы и опустили глаза.