Александр Меньшов - Пройти лабиринт

— Эй! Эй!

Отодвинув в сторону тележку, она решительно шагнула за угол.

У стеллажа с полотенцами стоял невысокий старичок. Вид у него был явно не респектабельный.

— Вы ко мне обращались? — подошла Маша поближе.

— Да, — заискивающе улыбнулся тот.

— Я вас слушаю, — сухо продолжила Маша.

Старичок вытянул из кармана грязного холщового плаща бумагу. Потом достал кисет с табаком (причем Маша успела отметить, что тот выглядел явно лучше всего, что окружала этого странного человека). Насыпал табака и стал мастерить самокрутку. Сделал он это довольно ловко. Чувствовался навык.

Чиркнув спичкой, он затянулся и пустил пару колечек.

Запах табачного дыма на удивление был очень приятным. Видно в кисете лежала не какая-то дешевая махорка.

Секундой позже, Маша сообразила, что они находятся в супермаркете, и по правилам здесь курить нельзя.

— Меня зовут Антоном Павловичем, — представился старичок. — Но вы зовите меня Баюн.

— Что? Как?

Старик снова затянулся. Маша успела его разглядеть: широкая борода лопатой, пожелтевшее морщинистое лицо, вязанная черная шапка с распускающимся от времени балабоном, затертый плащ с заплатками на локтях, на ногах серые просившее есть ботинки. И глаза — хитрые с искринкой.

— Не надо так кричать, — тихо ответил старик. — Нас могут услышать. Я к вам с серьезным делом.

Маша посмотрела на себя со стороны снова: какого черта прилично одетая женщина якшается с бомжом?

— Каким делом? — все же спросила она.

— По поводу Андрея, — еще тише сказал Баюн.

У Маши снова все похолодело.

— Да-да, я слушаю, — быстро проговорила она.

Но Баюн не спешил. Он сделал еще пару затяжек. Удивительно, что никто в этом углу не было, а то уже успели бы пожаловаться охране.

— Я извиняюсь, конечно, — проговорил старик как-то заискивающе, — но не затруднит ли вас купить соли?

— Что-что? — не поняла Маша.

— Понимаете, соль кончилась…

— А, да, конечно…

— Можно йодированную?

Маша схватила тележку и нервно засуетилась.

— Вот, — старик откуда-то достал пачку соли и протянул ей.

Он затушил самокрутку и положил окурок в карман.

Они сидели в маленьком кафе. Баюн жадно поглощал тортик и запивал его чаем. Маша, не спеша, внимательно рассмотрела его: это был человек лет шестидесяти, с темным обветренным лицом, множеством морщин. Руки его были грубы и сильно грязны. Самым большим контрастом, все же был кисет с табаком. Судя по всему, Баюн его очень бережно хранил.

— Итак, — подала голос Маша.

— Как я уже упоминал, — Баюн будто бы ждал именно этих слов, чтобы начать, — я к вам по поводу Андрея.

— Вы знаете, где он? — с надеждой спросила Маша.

— Полагаю, что знаю. Он в краю Вечной Охоты.

Сказал, словно пошутил. Маша напряглась. Ей стало неприятно, что ожидания её не оправдались. Не хотелось быть разменной монеткой в руках людей, играющих на чувствах.

Баюн доел тортик и снова взялся за свой кисет. Из внутреннего кармана он достал тонкую папиросную бумагу и принялся мастерить самокрутку.

— Он сам хотел туда попасть, — продолжил Баюн. — Понимаю, что вам мои слова кажутся полной дичью. Но поверьте, что это так.

— Зачем? — слова с трудом выползали из гортани.

— Что «зачем»?

— Зачем вы так? — глаза сами увлажнились.

Баюн, наконец, закончил с самокруткой и пристально посмотрел на Машу. Он посмотрел так, что по спине у той пробежал холодок. В черных зрачках у Баюна плясали какие-то дьявольские огоньки.

— В моих словах нет ничего такого, над чем стоило бы рыдать, — сказал, словно отрезал. При чем почему-то, как Маше показалось, зло сказал. — Возьмите себе что-нибудь, — вдруг предложил он, указывая на стойку бара. — Советую. Разговор может быть неприятным.

Тут же подошел официант.

— Водки нам, — проговорил Баюн. — И что-то на закуску.

Официант, молодой паренек, четко мотнул головой, и бросился прочь.

Маше вдруг стало смешно: неужели никто не видит, что Баюн бомж и халявщик.

— Не видит, — ответил вдруг тот. — Да, я веду бродячий образ жизни. Но это ровным счетом ничего не значит.

— Не понимаю, о чем вы, — Маша покраснела.

— Ладно, оставьте это. Давайте вернемся к нашим, так сказать, баранам.

Появился официант с запотевшим графинчиком и салатом. Он ловко все расставил и забрал использованную посуду.

Баюн налил по рюмке и первым выпил. Не чокаясь.

— Хотите Андрею помочь? — спросил он.

Маша мотнула головой.