Евгений Эс - Атомный барон

От имени Рыбака выступал явно неадекватный бандит по кличке Рваный, который был правой рукой главаря. Здоровенный бородатый мужик с рваной верхней губой, он был то ли уверен в своих силах, то ли находился под воздействием каких-то стимуляторов, то ли просто был дурак, но на испуг не поддался и не собирался уступать в переговорах. Ситуация стала накаляться и вскоре разговор пошел на уже повышенных тонах. Вокруг Рванного стали собираться его люди, стараясь держаться плотной единой массой. Разбойники Старого наоборот, рассредоточившись, начали обступать противника со всех сторон. Орк еще пытался перевести диалог в мирное русло, как неожиданно вмешался Бешенный.

— Режь их ребята! — иступлено заорал разбойник и, выскочив из-за спины Орка, попытался ударить ножом Рванного.

Крик Бешенного послужил спусковым механизмом, и через секунду уже вся толпа разбойников с обеих сторон выплескивала сдерживаемую до этого агрессию, орала матом, лязгала металлом и разваливалась на отдельно дерущиеся группы. С первых же минут боя стало ясно, что численный перевес не оставляет никаких шансов бандитам Рыбака. Половина из них буквально сразу разбежалась и за ними по всему рынку носились в погоне люди Старого. Но основная группа и Рваный в их числе обороняясь и огрызаясь, стала отступать по длинной каменной лестнице оказавшегося поблизости здания. Честно говоря, на грамотный бой все это походило мало. Разбойники сгрудились на лестнице напротив друг друга, размахивали перед собой мечами и поливали противника отборной бранью.

Сомов во всей кутерьме оказался не удел, оставшись стоять на месте с обнаженным мечом. Бегать за удравшими трусами казалось ему глупым и бессмысленным, а лезть на лестницу к ощетинившимся клинками разбойникам слишком опасным. Орк, находившийся у подножья лестницы, предпринял еще одну попытку вразумить противника словами, но в ответ получил лишь усилившийся поток ругани и плевки в свою сторону. Орк повернулся и нашел глазами Виктора.

— Музыкант!

Это прозвучало, как предупреждающий выстрел. Даже брань, на какое-то время стихла, и на Сомова обратили свои взоры и враги и друзья. О нем были явно наслышаны и возможно Орк, называя его имя, хотел всего лишь еще больше припугнуть Рваного и тем самым принудить сдаться без боя. Но ничего подобного не произошло. Рваный видимо совсем утратил способность соображать и лишь харкнул в сторону Виктора. Пришло время отрабатывать свою репутацию и надеяться, что его не подведут уроки гнома и орка и конечно не покинет удача. Сомов быстрым шагом подошел к лестнице, видя, как перед ним расступаются его товарищи, образуя живой коридор. А затем, ускоряясь, вбежал вверх по ступенькам, сходу врезаясь в несколько выставленных мечей. Его сразу достали — он почувствовал несколько уколов в руку и отпрыгнул обратно. А следом за ним с предсмертным стоном покатился вниз Рванный, гремя выроненным мечом и заливая ступени кровью.

— Вместе! — скомандовал Сомов и, перешагнув труп Рванного снова пошел в атаку.

Его поддержал сначала Орк, а затем и другие разбойники. Плечом к плечу они оттеснили оставшихся врагов на самый верх и прижали к запертым дверям.

— Бросайте оружие, суки, — хрипел Орк, продолжая рубиться, — пощажу.

Но в запале боя его уже никто не слушал ни свои, ни чужие и совершенно озверев, рубили друг друга в капусту. Для разбойников Рыбака все было предрешено, и жить им оставалось не дольше минуты. Сомов отступил на шаг, чтобы перевести дух и тут его пронзила острая боль. Поначалу он даже не понял, что произошло. Виктор опустил глаза и увидел, как из его живота выскочило длинное металлическое жало и тут же испарилось, словно его и не было вовсе, а из образовавшейся дырки в животе зажурчала черная кровь.

Как же так? Быть такого не может, изумился Виктор, чувствуя, как быстро холодеют и немеют конечности. Вот уже звякнул выпущенный из негнущихся пальцев меч, мир вокруг неестественно накренился, и его потянула к себе все возрастающая сила гравитации. Из последних сил, он повернулся, чтобы увидеть своего убийцу, но разглядел лишь размытый силуэт в ночи, прежде чем тяжелая тьма навалилась на веки и погасила сознание. Сомов упал, скатился по лестнице к самому ее подножью и неподвижно замер, уткнувшись лицом в грязные, испачканные кровью и навозом, подошвы сапог Рванного.

Говорили, что нынешняя зима была снежной и необычайно холодной. Дома заметало снегом так, что скрывались окна первых этажей, а к дверям копали дорожки больше похожие на снежные окопы. Даже старожилы не могли припомнить таких долгих снегопадов и сильных морозов, что стояли в этом году, но Виктор знал об этом лишь понаслышке. Всю зиму он не выходил из своей мансарды и провалялся до самой весны чуть ли не прикованным к постели.