Юрий Симоненко - Год 2077-й

Некоторое время Владимир Степанович ни о чем не догадывался. Просто в отношениях с женой появился едва заметный холодок. Лара была чувственная, темпераментная женщина, — это в ней с самого начала привлекало Владимира Степановича. И она это знала, и потому первое время пыталась играть. Но актриса из Лары была никудышная. Андрею исполнилось двенадцать, когда Владимир Степанович с Ларой стали спать в разных комнатах.

А еще Лара стала пить. Сначала понемногу, потом — больше.

Тяжела жизнь обеспеченной домохозяйки в трехкомнатной квартире с пылесосом, стиральной машиной и полностью автоматизированной кухней. А ведь еще и единственным ребенком нужно когда-то заниматься. Воспитывать его после учителей и репетиторов. Ну, когда он под вечер из бассейна домой возвращается… А в Интернете ухоженную миловидную женщину чуть старше тридцати ждут подписчики, число которых увеличивается с каждой новой залитой фотографией. Особенно если на фото она в дорогом нижнем белье, или вовсе без. А для самых преданных поклонников, готовых платить (в деньгах Лара не нуждалась, но зачем связываться с нищебродами?) у «Лары MILF» была качественная веб-камера и множество особых игрушек, какие детям не показывают.

Сын поначалу ничего не понимал, — мал он был тогда, да и Лара в то время никого в дом не приводила. Во всяком случае, когда мальчик был дома. Но когда стал постарше, начал догадываться. Мальчику было тяжело переживать редкие, но очень уж бурные семейные ссоры, которые случались всегда, как только отец возвращался из очередной командировки. С матерью он проводил много больше времени, чем с отцом, и потому рос маменькиным сынком. Лет до тринадцати понимания того, что его мать — блядь, у Андрея не было. А когда понимание пришло, он все равно принял сторону матери, и во всём происходившем винил только отца.

Дело шло к разводу. И они бы непременно развелись, даже несмотря на сына, но внезапная болезнь Лары сделала развод ненужным. Лара сгорела за десять месяцев. Рак. Печени и прямой кишки. Ничего с болезнью сделать было уже нельзя — слишком поздно выявили.

Те месяцы стали для Владимира Степановича особенно тяжелыми. Почти все время он находился в Краснодаре с сыном, который к тому времени стал его тихо ненавидеть.

Несмотря на болезнь, Лара до последних дней пила — точнее сказать, бухала — и открыто блядовала, изощряясь вступать в связь единовременно с несколькими любовниками и даже с любовницами. При этом «товарный вид» Лара стремительно теряла. Интернет-онанисты от нее массово отписывались. Удержать аудиторию не помогали даже вываливаемые Ларой в Сеть видеозаписи разнузданных пьяных оргий с ее участием. За два месяца до смерти, Лара завершила карьеру «актрисы» и просто пьянствовала на «вписке» у знакомой лесбиянки — идейной феминистки и «бодипозитивщицы» — жирной, покрытой татуировками и пирсингом сине-зелено-розововолосой бабищи с мохнатыми как у дикой свиньи ногами, ненавидевшей весь мужской пол. С бабищей той Лара познакомилась чуть раньше, и быстро оказалась под ее влиянием. И тогда к ее, ставшими к тому времени уже обычными, выходкам добавился дикий перманентный бред про «патриархат» и «угнетение». Оказалось, что Лару, не работавшую за пятнадцать лет замужества ни дня, Владимир Степанович — офицер-ракетчик, верный муж и отец — нещадно «эксплуатировал», «угнетал» и «абьюзил». Даже четырнадцатилетнему Андрею бывало от такого бреда не по себе. Ведь по словам мамы получалось, что он тоже «угнетатель».

Из лесбиянского притона Лару увезла «скорая». Спустя двое суток она скончалась в краевой (Кубанская область была тогда Краснодарским краем) клинической больнице №1.

Смерть матери стала тяжелым ударом для мальчика. А для Владимира Степановича — нет. Для него Лара «умерла» раньше. То, во что она постепенно превратилась, — развращенная, вечно пьяная или под «веществами», стремительно покрывавшаяся татуировками, вульгарная баба, — не было его Ларой. Это было чудовище, моральный урод, позор семьи. Он принял ее смерть как неизбежное, даже с некоторым облегчением, которого не скрывал. За это сын возненавидел его еще больше.

Они остались вдвоем. Он и сын. Бабок у Андрея не было, — Лара была круглой сиротой, — имелся один только дед-ФСБшник со стороны Владимира Степановича, который активного участия в воспитании внука не принимал. Все попытки установить с сыном связь натыкались на глухую стену тупой подростковой неприязни и нежелания находить общий язык с отцом. Итогом такого одностороннего диалога стала отправка Андрея в кадетскую школу-интернат.