Дмитрий Коробкин - Мастер третьего ранга

— Думаешь свищь? — напрягся парень. — Последний, которого мы встречали, нас чуть не укокошил.

— Нужно проверить, — протянул наставник проверив патроны в шестистволе, и перевел его на одновременный залп со всех стволов. — Полынь, — позвал он ровным тоном, чтобы не напрягать занимающихся нарезкой не хитрого ужина девушек.

Лесавка заметно прихрамывая, подошла к Ивану и присела рядом.

— Присмотри пока за девчонками пожалуйста, — попросил он. — Пусть далеко от костра и беседки не отходят. А мы с Юрой пойдем, осмотримся.

— Хорошо, — устало ответила она и уставилась на огонь.

Мужчины поднялись и направились в сгущающиеся сумерки. Пес повертелся, и исчез вслед за ними.

— А где мастера наши? — спросила Вера, расстилая скатерть у костра.

— Скоро вернутся, — сухо ответила Полынь, придвинувшись поближе к огню.

— Мальчикам нужно побыть наедине, — ехидно сказала Настя раскладывая на скатерть нарезанные копчености, овощи и почерствевший хлеб.

— Совсем ку — ку? — повертела Вера пальцем у виска. — Дура.

— Вера, я тебя всего второй день знаю, — взбеленилась Настя. — Но ты уже успела достать. Ничего тебе не скажи. Вечно рот затыкаешь, или сказать ничего не даешь. Давай выясним все здесь и сейчас. Где я тебе дорожку перешла?

— Да нужна ты больно, — надменно бросила Вера. — А затыкаю, потому, что у тебя тормозов нет. Или ты хочешь достать Ивана?

— Заткнитесь! — не оборачиваясь, строго сказала Полынь. — Достали обе.

Девушки действительно притихли. Они не ожидали такого от постоянно отмалчивающейся лесавки.

У Насти чесался язык нагрубить надменной нечисти, но она сдержалась. А Вера и не думала пререкаться с воительницей. Ей очень не хотелось топать пешком в обнимку с автоматом, обратно в Криничный. Ей нужно было вперед. Очень нужно. Ей казалось именно так и будет, стоит Полыни на них пожаловаться.

Из всех Иван, да и Юра выделяли именно ее. Это конечно задевало женскую гордость, и червячок зависти грыз понемногу душу, но здравый смысл, говорил, что она единственная настоящий боец. Немного успокаивало, то, что мужчины ценили именно ее бойцовские качества, а не вызывающую красоту, которой позавидует любая красавица человеческого рода. Хотя она была даже не самой красивой из лесавок. Эти бестии все как на подбор. Мужчины не могут устоять, а женщины замирают от восхищения и зависти.

Вера и сама не заметила, как уже некоторое время рассматривает ее ровную спину и искрящиеся медные волосы, которые даже на расстоянии источали сладкий запах меда и цветов.

Лесавка поежилась, повела плечами. Похолодало. Она все чаще вздрагивала и все ближе придвигалась к огню.

Вера, безразлично смотря на огонь, неспешно жевала кусок вяленого мяса. Настя тоже взяла кусочек и стала мерно жевать. Ее отвлек слабый не то писк, не то свист. Она не поняла, что это и где, и стала вглядываться в темноту. В отблесках огня, в темноте блеснул яркий глаз. Мелькнул и исчез. Колдунья с места метнулась к прислоненному к беседке автомату, и нацелила его в темноту.

— Что там? — встрепенулась Вера, в руке которой тут — же затрещали электрические разряды.

— Не знаю, — сглотнула встревоженная Настя.

— Успокойтесь, — сказала Полынь. — Иди сюда, — обратилась она в сумерки, — не бойся.

Настя даже не думала опускать оружие. Она все также целилась во мрак.

Снова раздался писк. Уже более отчетливо. И снова. Теперь девушки расслышали, что мяукает котенок.

Маленький, худенький мохнатый комочек вышел в круг света и, огибая костер, побежал к Полыни.

Настя облегченно выдохнула и поставила автомат на место.

— Бедняжка, — с нежностью, которой прежде не слышали от лесавки, произнесла Полынь. — Несчастная, — гладила она мяукающего котенка. — Голодненькая. Испуганная. Девочки, накормите малышку.

Она обернулась. На, усталом лице Полыни была смесь жалости и умиления. В покрытой искрящимися капельками пота руке мяукал маленький рыжик.

Настя взяла тепленькое, мурлыкающее существо, присмотрелась, и тут же с отвращением сунула его Вере.

Колдунья не поняла ее жеста, повернула котенка к свету и тут же охнула. У бедняжки не было глаза. Три глубоких царапины пересекали опустевшую глазницу.

— Господи, — прижала она к себе рыжий комочек. — Даже маленький такой, и тому досталось. Сейчас тетя Вера тебя покормит, а потом полечит, — с улыбкой стала сюсюкать она.

— Вер, — позвала Настя. — Может, выбросим нафиг, — тихо продолжила она. — Вдруг он бешенный какой.