Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

Краницкий – светловолосый, с высокими залысинами, с цепким взглядом зелёных глаз и с набитыми костяшками кулаков – качал головой.

– Да это что, в самом деле?! – продолжал ловить ускользающую мирную реальность Мацкевич. Он корпусом отдался чуть назад, раскинул руки на краю стола ладонями вверх и водил взглядом по лицам.

– К этому всё шло, – Краницкий постучал ладонями по подлокотникам. – Я ещё года полтора назад перестал сомневаться, что нападут.

Он обвёл всех взглядом и проговорил в полголоса:

– А всё равно неожиданно.

Резко повернулся к столу, ввёл пароль, выключил в помещении сигнал тревоги и стал переключать изображения на мониторах. Величко сел рядом с ним.

– Твои-то где, дома? – тыкая одним пальцем клавиатуру, задал вопрос Краницкий.

Калинин не сразу понял, к кому тот обращается.

– Мои? – спросил он.

– Да.

– Дома, в Ясенево.

– Хреново… что в городе. Но хотя бы рядом. А у меня… – он шумно вздохнул. – Нда!

– А что с вашими?

– Жена в Казахстан уехала – тесть мой умер. Я с детьми дома остался. Дети-то учатся.

– Вы звонили им сверху?

– Да, звонил, еле разбудил. Они и тревоги не слышали. Мы недавно окна новые поставили, через них звук почти не проходит. Послал их к соседям, и с соседом поговорил… если это можно так назвать… чтобы за моими присмотрел. Денис Михайлович, ты если хочешь кому-то из своих позвонить, то давай, с «чёрного» телефона. Мацкевич, ты тоже.

Сотовые телефоны и прочие мобильные электронные устройства, вплоть до часов, служащие объекта оставляли на поверхности, в специальной камере, перед заступанием на дежурство.

С аппарата, на который указал Краницкий, можно было звонить на любые номера без выдачи своих координат: кабель тянулся в спецкоммутатор где-то на поверхности. На столе дежурного было два телефона: «красный» и «чёрный», называемых так по их цвету. Красный – для связи с несколькими головными подразделениями армии, специальных служб и министерств, с Федеральным информационным центром МЧС, с несколькими десятками пунктов управления стратегического назначения, чёрный – резерв старшего дежурного персонала объекта. Между постами общались по селектору.

Калинин скользнул взглядом по мониторам, потом встал и подошёл к посту начальника режима.

– Только кратко, Денис Михайлович. Могу дать минуту, уложишься? – произнёс Краницкий и подвинулся вместе с креслом. – Вот, бери трубку, набирай номер. Город могут бомбить, ты скажи своим, где потом будете разыскивать друг друга.

Подполковник набрал номер супруги. Она ответила на вызов почти сразу – видимо, ждала. Но секунды две-три слышались гудки машин, крики, вой сирен, неразборчивая речь диктора системы ГО.

– Верунчик!

– Денис?! Наконец-то! Денис, ты как? Денис, мы не знаем, что делать! Что происходит?

– Вера! Вера, постой, дай сказать. Война, Вера, это война! На нас напали! На нас уже запущены ракеты. Бери детей и бегите к метро! Если не знаешь, где бомбоубежище, то бегите в метро! Лучше – на машине. Скорее!

– Ой, ой… господи, значит, и вправду?..

– Верунчик, ищите безопасное место! На машине или бегом, но в здании не оставайтесь. Только в подвале! В подвале дома только!

– Ой, да мы уже на улице! Тут на машине не проедешь. Народ бросает машины! Здесь все бегут! Денис, ты нам нужен здесь! Мне страшно. Тут паника!

– Вера! Вера, слушай меня. У меня времени только минута. Бегите к метро. Через пятнадцать минут будет поздно! Вы должны успеть! Беги, милая. И везде оставляй для меня записки, с адресом, где вас найти. Скоро, наверно, телефонной связи не будет. Где будете, там ищи дежурного, или коменданта, или ещё кого-то старшего и оставляй записку, где вас искать. Я буду делать то же.

– Денис! Денис, мы бежим в метро. Мамочки, там давка, наверное! Здесь страшно что творится!

– Дай трубку Мишке. Я ему хочу сказать что-то, дай Мишке трубку!

Краницкий посмотрел на часы, поднял глаза на Калинина. Тот предпочёл не замечать этого взгляда, отвернулся.

– Пап! – услышал Калинин через три секунды голос сына, а где-то рядом с ним слышен был плач дочурки и просьбы младшего сына, Артёмки, дать и ему поговорить с отцом. – Пап, мы тут, мы с мамой.

– Мишка! Миша… Мишаня, ты помоги маме. Смотри за младшими, держитесь вместе. Помогай и будьте вместе, понял?

– Понял, пап.

– Миша, ты старший, смотри за маленькими, помогай маме. Я, как только смогу, приеду к вам. Держитесь вместе. Всё! Будь мужиком, Мишка! Теперь передай трубку маме.