Ник Никсон - Жажда. Тёмная вода [СИ]

Наверху снова грохотнуло — заморгали лампочки. Витька воспользовался моментом и проскользнул в тоннель.

Если Опер думает, что сможет договориться с Суворовым, он еще больший идиот, чем кажется. Великий князь ни за что не остановится, пока не сотрет Мид с лица земли. И есть только один способ ему помешать.

Винтовка Робсона все еще в дозорной башне. Витька проберется туда незаметно и пристрелит Суворова с расстояния в триста метров. Без князя дружинники просядут и, возможно, перестанут сопротивляться.

Добравшись до выхода, Витька постучал по люку.

— Котел, это я. Открой.

Люк открылся, Витька выбрался в подвал. Привыкшие к свету в тоннеле глаза, ничего не видели в темноте.

Что — то здесь не так. Воняло потом, влажность зашкаливала.

Витька попятился обратно к люку, но его сбили с ног, сверху обрушились множественные удары.

Кто — то скомандовал прекратить. В глаза посветили фонарем.

— Ну, что сучара, не ожидал? — выкрикнул ему в лицо Костян.

В подвале находились несколько десятков вооруженных мужчин. В углу лежало окровавленное тело Котла.

— За ним кто — нибудь шел?

Дружинник присел у входа в тоннель, посветил фонарем внутрь.

— Никого, воевода.

— Встать, — Костян пнул Витьку в живот.

Жадно хватая ртом воздух, Витька поднялся на ноги, и тут же его настиг мощный удар в лицо. Через секунду он оказался на коленях с опущенной головой в пол. На грязный бетонный пол капала кровь.

— Как ты догадался, что вход в тоннель здесь? — спросил Костян кого — то.

— Высчитал подходящий маршрут залегания подземного тоннеля. Тут поблизости метро, подвалы, коммуникации. Они знали, куда копали. Я же архитектором был.

Тот самый бомж, догадался Витька. А ему рассказывал в книжном, что был ученым. Лжец он и, похоже, водит за нос абсолютно всех.

Костян схватил Витьку за волосы, задрал голову в потолок.

— Это он, второй, — подтвердил бомж. — Я не сразу его узнал, помотало его хорошенько, видать.

К виску Витьки приставили дуло.

— Ты профи, — сказал Костян. — Убил Робсона, водовозку украл и меня чуть не утопил.

— А жаль, — сказал Витька.

— С такими талантами в Гортрансе у тебя могло быть все, но ты выбрал смерть…

— Я выбрал дом.

— Тогда ты увидишь из первого ряда, как твой дом сгорит.

С воеводой связались по рации.

«Мид вышел на связь, просит переговоров».

— Прекратить огонь. Покормите их надеждами, — ответил Костян. — Мы заходим в тоннель. Всем группам, по моему сигналу — быть готовыми войти в здание, все живые цели на поражение.

— Гвардия тоже войдет? Надо их привлечь, пусть помогают, — предложил бомж.

— Еще чего, — воскликнул Костян. — Мы сами все сделаем.

Витьку подвели ко входу в тоннель, толкнули дулом в спину.

— Пойдешь первым, мясо.

Двухэтажный домик с покатой крышей из старого шифера стоит на опушке леса. Из окна видны занесенные снегом кавказские хребты. Рядом с домом в загоне пасутся овцы, из курятника доносится петушиный вой.

Открывая дверь, Кобальт ступает на деревянный пол, останавливается у входа. В доме идеальная чистота, на окнах висят белоснежные занавески, из кухни доносится звон посуды, в воздухе витает аромат свежей выпечки. Через приоткрытую дверь видно женский силуэт.

— Юль? — произносит Кобальт.

— Пап, у меня тесто сейчас убежит, — говорит она из кухни.

Ее голос почти не изменился — такой же юный, словно и не прошло пятнадцать лет.

Домик выглядит точно, как его описал Локус. Где ее муж? Где дети?

— Я так мечтал об этом дне, — говорит Кобальт не в силах сдержать эмоций. — Мне так много хочется тебе рассказать.

Он продолжает смотреть на мелькающий в кухне силуэт, но смелости подойти в ногах нет. Его словно парализовало.

— Юль? Ты меня слышишь?

— Я сейчас занята. Приходи позже.

В ее голосе звучит раздражение.

— Я проделал такой длинный путь. Неужели, ты не хочешь увидеть меня?

— Ты перестал верить, что я жива. Ты забыл меня.

— Прости, я сломался. Но Локус возродил мою веру, это он рассказал мне, где тебя искать. Только благодаря ему я здесь.

— Значит, ты любишь его больше чем меня?

— Конечно, нет. Я люблю тебя. Ты моя доченька…

— Ради него ты пошел на смерть. Ради меня — испугался.

— Юль, пожалуйста, выслушай меня…

— Ты бросил меня.

— Ты не знаешь, что мне пришлось пережить! — кричит Кобальт.

— По крайней мере, ты выжил. А я умерла.

— Нет. Ты спаслась, ты улетела на Кавказ. Это твой дом. У тебя есть муж и дети. У тебя все хорошо.