Кларинда - Штамм «Ратоньера»

— Ах, это вы, ребятки, — сказал он приветливо. — Заходите скорей, я вас давно уже жду!

Через пару минут они выяснили, что нового знакомца зовут Митричем, что он держит огород, кур и кроликов, воду добывает насосом с ручной помпой из скважины, а на дрова рубит деревья на улицах. Расспрашивал Семен, которого интересовала техническая сторона вопроса — как дряхлый старик выжил в одиночестве в заброшенной деревне в голой степи. Максим держался настороженно, ибо сразу вспомнил безумца из села с колодцем по дороге в Ростов.

Рассудок этого старичка тоже внушал серьезные опасения. Во-первых, он называл их исключительно ребятками, во-вторых, вообще не осознавал, что происходит в мире.

— Ах, гости у меня, — приговаривал он, хлопоча вокруг костра. — Ребятки, сейчас чаю напьемся, только вот угощение скромное у меня, уж не обессудьте. Хотите, в дом пройдите пока… Пензию-то не приносят, забыли про нас. Нынче про города только думают, а деревня, как хошь, выживай…

— Какая тебе пензия? — возмутился Семен. — Какие города? Очнись, ау! Люди вымирают, молодежи нет!

— Нет молодежи, — охотно согласился старичок. — В города перебралась. Там платят, там удобства. Не хотят люди на земле жить и работать, беда…

— Ты что, кукушкой поехал? — возмутился Семен. — Нет молодежи совсем, не-ту! Полвека, как люди не рождаются! Ничего нет!

Старичок Митрич не возражал. Он был покладистый.

— Да, плохо без пензии, — закивал он. — Плохо, как молодежь-то разъехалась… И автолавка к нам не едет, беда…

— Ты в каком веке застрял? Автола-авка, — передразнил Семен. — Не понимаешь что ль ничего?

Пришлось вмешаться Максиму:

— Оставь его, Семеныч. Ну не понимает и не понимает, зато он счастлив по-своему, ну?

— Ох, — встрепенулся вдруг старичок. — А кого это ты привел ко мне, вот этого, с пером на шляпе? Вот он, у тебя за плечом? Ну-ка, кыш, кыш!

Старичок замахал руками и, шепча что-то, перекрестил воздух.

— Вот, мы и прогнали его, — улыбаясь, объявил он остолбеневшему Максиму. — Ты его не води ко мне. Чует он, что власть его кончается, вот и злится!

— Ты кого видел? — еле шевеля языком, спросил Максим. — Ты Крысолова видел?

Он обернулся, но за спиной, естественно, никого не было.

— Нет у меня крыс, ребятки, — заверил Митрич. — Кошка была, хорошо ловила, а сейчас кошки нет и крыс нет. Собака была, Альма, свели ее псы со двора, она и не вернулась. А моя-то хозяйка как любила ее! Только она вышла сейчас, хозяйка-то…

Сердце у Максима как заколотилось, так и не желало успокаиваться. Заныли виски, во рту стало совсем сухо. Старик безумен, но, возможно, у него никакая не шизофрения, а обычная деменция… Еще Лиза говорила, что добрые люди, даже теряя рассудок, не теряют доброты. Но как же тогда мифический кто-то за спиной?

Семен отлучился куда-то, а, вернувшись, потянул Максима за рукав в угол сада. Там, за кустами, возвышался аккуратный могильный холмик со скромным крестом без надписей.

— Понял? Вот где его хозяйка. Вот куда она вышла…

— Ау! — взывал от костерка старик Митрич. — Где вы, ребятки? Идемте, обедать будем!

По просьбе хозяина Максим вынес в сад столик из дома и две табуретки. Третья уже была во дворе. Сначала Митрич заварил из висящего над огнем чайника чай в три алюминиевые кружки и пожаловался, что сахару нет, опять автолавка не привезла. Чая, собственно, тоже не было. Над кружками поднимался пар, пахнущий листьями смородины, возможно, ещё какими-то травами — Максим не разобрал. На дереве был прицеплен старый рукомойник, и хотелось напиться прямо из ладоней, хотя вода была теплая и невкусная. Старичок похвалился, что сам отцеживает воду через самодельный фильтр, и подал к чаю вместо сладостей вяленые абрикосы. Максим печально посмотрел на них, мысленно проклиная диабет второго типа, а Семен начал немедленно жевать остатками зубов, и, на удивление, нахваливать.

В котелке над огнем старичок доваривал суп. Круп у него не осталось, но были лук, репа и еще кой-какие травы, которые превратили скромную куриную похлебку в царское блюдо для изголодавшихся путников. Даже соль была у Митрича, он получал ее, выпаривая морскую воду. Старичка взамен угостили сухарями, он возликовал и снова начал жаловаться на отсутствие автолавки и необходимых товаров.

— И дров не купить, — добавил он печально.

— А забор? — Семён указал рукой вокруг. — Ну, на что он?

— Что ты, что ты! — Митрич от такого святотатства даже руками замахал. — Хозяйка моя заругает! И куры разбегутся!