Иван Сербин - Собачий Рай

— Вы бы еще штаны с меня сняли. Я от толпы вооруженных оглоедов уходил как раз затем, чтобы безоружным по городу погулять, с собачками поиграть.

Родищев сунул карабин и автомат сидящему на заднем сиденье стрелку. Тот мельком взглянул на «сайгу», оценил:

— Неплохая оптика.

— Я знаю, — буркнул Родищев, устраиваясь на заднем сиденье.

«Уазик» начал разворачиваться как раз в тот момент, когда вдоль улицы прострельно ударил свет мощных фар.

— Это еще что за хрень? — удивился Лукин.

— Поехал! Живо!! — крикнул ему Родищев. Он первым сообразил, что это за «хрень».

Им надо было уезжать раньше. Конечно, парни круглолицего слушали радиопереговоры Родищева и знали место встречи. Можно было догадаться, что пришлют бригаду. Им лишний свидетель ни к чему. Да и ренегат тоже.

Пулеметная очередь вздыбила асфальт в метре позади «бобика».

— Черт, он же по нас стреляет! — крикнул Лукин, пригибая голову и лихорадочно бросая машину влево.

«Уазик» просел на левую сторону. Стрелок завалился на Родищева, автомат грохнулся на пол, ударил по ногам, стукнулся прикладом о дверцу.

— Ну давай пообнимаемся еще! — рявкнул Родищев, отталкивая солдата. — Держись крепче!

«Уазик» мотался от обочины к обочине, избегая прицельной очереди, а БТР набирал скорость, пер по прямой, огромный и страшный, как мифический дракон. Всполохами мелькали, отражая свет прожектора, и тут же вновь уплывали в темноту простыни, пододеяльники и прочие тряпки, вывешенные жителями в окна. Лукин включил фары. Особенно таиться теперь смысла не было. Какие собаки? Пусть попробуют догнать четвероногие! Живым бы уйти, с собаками потом разберемся.

Очередь из крупнокалиберного ударила «бобику» под крышу, срезав ее, словно ножовкой. Хрустнуло, осыпавшись, заднее стекло, растопырила тонкие пальцы прутьев разорванная решетка. Загремел по асфальту искореженный металл, хрустнул, сминаясь под широким бэтээровским колесом.

— Ниии хрена себееее! — проорал Паша Лукин и нажал на тормоз. И снова на газ. И снова на тормоз. «Уазик» то сбрасывал скорость, то вновь набирал, пока БТР не надвинулся, не навис над несчастным растерзанным «бобиком» бронированным ледокольным брюхом. Ощущение было ужасающее. Казалось, десятитонная махина сейчас подомнет их, расплющит, раскатает в тонкую бесформенную лепешку. У Волкова волосы на затылке встали дыбом.

— Ты что делаешь? — крикнул Родищев Лукину. — Он нас раздавит!

— Поучи! — проорал тот в ответ.

Передок БТР поплыл вперед, слегка зацепил «УАЗ», машину тряхнуло, подбросило, но крыша отсутствовала и биться макушкой было не обо что. Лукин держал машину виртуозно. Он шел в полуметре от БТР, не позволяя тому приблизиться, но и не отрываясь. Только теперь Волков оценил красоту замысла. Лукин удерживал «бобика» в непростреливаемой зоне, и пулеметный огонь потерял всякий смысл, а ведь именно он был опасен более всего. У ОВД Лукин свернул, едва не подставив бронемахине борт. Вильнул, увернулся, разойдясь на считаные сантиметры, точнехонько «вписал» «уазик» между опорным столбом и сгнившим «москвичонком», влетел во двор и ударил по тормозам так резко, что стрелок с Родищевым едва не оказались на передних сиденьях.

— Бегом! — крикнул Лукин, первым выпрыгивая из кабины.

Все дружно побежали следом. Они ввалились в дежурную часть, захлопнув за собой дверь, накинув засов.

— Херня, конечно, — констатировал Лукин. — Из пулемета они ее враз вынесут, но пусть попробуют после этого войти. Коля Борисов!!!

Коля уже топотал по лестнице, держа автомат и газетный сверток с полными автоматными обоймами.

— А вот кому свеженькие патрончики! — заголосил он дурашливо еще со ступеней. — Тепленькие, только что из духовки!

— Коль, Лексаныча смотрел? Как он?

— Хреново Лексаныч. Горит, как печка. Бредит все время, — откликнулся тот, вламываясь в одну из комнат и поглядывая в окно.

Через секунду с улицы донесся звук удара, скрежет.

— Трындец «Москвичу», — констатировал Лукин. — А я думал кое-какие запчасти с него снять…

БТР вкатился во двор, разорвав их символическую баррикаду пополам. Остановился у самого крыльца.

— Ты, Паш, лучше с этой зверюги сними, — посоветовал Борисов. — Движок на нашего «бобку» поставить — загляденье получится.

— А не надорвется? — Лукин, согнувшись в три погибели, подобрался к окну дежурки, посмотрел на БТР и тут же нырнул за стену. — И ведь вот тут какая загогулина получается, — пробормотал он. — Эти ребята не могут войти, а мы не можем выйти. Как бы нам с ними махнуться?