Том Граймс - Собачий рай

Фотограф Энди Мэттерн

www.andymattern.com

Услышав звонок, Ричард зажег свет на крыльце и увидел снаружи незнакомую девушку. Днем по городу прошел ливень, после чего температура упала ниже нуля. Сейчас было уже темно, и Ричард подумал, что гостье, возможно, требуется помощь. Он открыл дверь, она поздоровалась, он тоже, а потом она показала куда-то в конец дорожки.

— Это ваш?

Ричард выглянул и увидел, что посреди мокрой улицы сидит собака.

— Нет, — ответил он.

— Ну вот, он вроде как сидит там, не двигается, ничего.

— Хм, — отозвался Ричард. Его жена, Лили, подошла к нему со спины и спросила, что случилось. — Там пес сидит на улице, — объяснил он.

— Я не хотела его просто так оставлять, — сказала девушка.

— Ну да, конечно, — согласился Ричард. Он знал, что поднимающиеся на холм машины, в том числе грузовики, не видят, что у них впереди.

— Да он промок насквозь, — сказала Лили, когда они втроем приблизились к собаке. Та посмотрела на них, но не тронулась с места. Лили наклонилась и погладила ее. Ричард повернулся к девушке. Ее лицо смутно белело в темноте.

— А вы спрашивали кого-нибудь из соседей? — сказал он.

— Может, это их. — Вы единственный, кто мне открыл, — ответила она.

Ричард оглядел улицу, проверяя, нет ли поблизости машин, и заметил, что окна редких домов вдоль нее темны, как будто их обитатели не желают иметь ничего общего ни с собакой, ни с девушкой, ни с ним самим. Мокрый асфальт уже подернулся блестящей корочкой льда.

— Ну-ка, дружок, — сказала Лили. — Давай уйдем с улицы.

Похоже было, что у собаки совсем отнялись задние лапы. Ричард подумал, уж не придавило ли их колесом, а может, собака угодила под ливень и кое-как выбралась сюда через лес у подножия холма. Это была рыже-белая колли с выражением скорее равнодушным, чем стоическим. Оставь ее одну — и она, пожалуй, будет сидеть здесь посреди улицы целые сутки, а потом ляжет, задремлет и околеет.

— Он совсем старый, — сказала Лили, почесывая собаке морду.

— Слушайте, меня вообще-то бойфренд ждет, — сказала девушка. — Я просто мимо проезжала. Ричард глянул на ее маленький черный пикап. На заднем стекле была наклеена эмблема городского колледжа. Салон с пассажирской стороны был забит сумками и пакетами. В кузове лежала груда разнокалиберной мебели.

— Ясное дело, — сказал он. — Езжайте к своему бойфренду. Мы тут разберемся. Девушка двинулась прочь, и он окликнул ее:

— Вы молодец, что остановились.

— Кто-то же должен был, — ответила она.

— Правда?

Когда она уехала, Ричард опять подошел к собаке и сказал:

— Ну давай, дружище, подъем. Для пущей убедительности он похлопал в ладоши, но его слова все равно прозвучали нерешительно, как будто он не командовал, а скорее подбадривал.

— Ну? — повторил он. — Ты же можешь, я знаю. Пес напрягся и в результате кое-как оторвал свой зад от земли. Лили направила его по дорожке к гаражу, а Ричард помогал ей, улещивая его и обещая награду за каждый шаг, который давался псу с большим трудом. Через несколько метров он остановился и сел, не то от боли, не то чтобы отдышаться.

— Весь мокрый, так и дрожит, — сказала Лили, опустив руку ему на спину.

— Промерз, наверное, до костей.

— Она побежала в дом, чтобы открыть гараж, а Ричард остался с псом.

— Все будет хорошо, — сказал он ему.

Они привели его в ванную. Лили открыла шкафчик над стиральной машиной и вытащила охапку старых полотенец. Когда они принялись вытирать пса, он снова хлопнулся на зад и испустил вздох — долгий, почти экзистенциальный. В нем сквозили ощущение тщеты и — возможно ли такое для собаки? — уныние, вселенская тоска.

— Что-то с ним не в порядке, — сказала Лили. Ричард поглядел на ошейник собаки — на нем висело красное сердечко.

— Тут есть имя ветеринара, — сказал он. Они растерли псу бока и голову, аккуратно промокнули кончики ушей. Потом он упал на пол и остался лежать на боку, чуть согнув ноги в каждом суставе. Лили посмотрела на Ричарда.

— Он ведь не помрет, а? — Вряд ли, — ответил Ричард. Мрачная догадка, сделанная Лили, напрашивалась, и он не стал переубеждать ее дальше.

— Сейчас позвоню ветеринару, — сказал он. Набрав номер, выбитый на медальоне-сердечке, он попал к секретарю ветеринара и сказал, что хочет привезти больную собаку. Он объяснил, что не знает ее имени — только имя врача, написанное на ошейнике. Секретарша сказала, что в такое позднее время врач не принимает звонки по поводу потерявшихся собак.