Иван Сербин - Собачий Рай

И как назло, ни одной стоящей машины. Лишь полусгнившие развалюхи, вросшие в землю по самые ископаемо-ржавые брюха, дырявые от дождей и времени. Смешно даже надеяться, что в баках у них сыскалась бы хоть капля бензина. А если и сыскалась бы — выкапывать замучаешься.

И лишь за детским садом, тем, с дырявым забором, с глухим внутренним двориком, в дальнем углу которого из лиственной кучи торчали горлышки водочных бутылок, в трех кварталах от места ранения, Волков наконец нашел то, что искал, — запертый на внушительный замок гараж-«ракушку». Он чувствовал себя выжатым как лимон.

Волков с громадным облегчением снял с плеча руку почти уже бесчувственного сержанта, прислонил его к гаражу.

— Владимир Александрович, вы только сознание не теряйте. А то эти четвероногие друзья нас мгновенно по клочкам растащат.

Собаки уселись в сторонке, вывалив языки и наблюдая за действиями людей. Что-то изменилось. Добыча остановилась. Возможно, это от усталости, крайней вымотанности. Можно было бы, конечно, броситься и сейчас, но лучше все-таки выждать, пока двуногие упадут. Инстинкт подсказывал им, что еще рано. И силы у добычи еще есть. Во всяком случае, на достойное сопротивление.

Волков обернулся, обвел взглядом выжидательно рассевшихся псов.

— Что, гады, боитесь? — спросил он пересохшей глоткой, чувствуя, как ходят ходуном колени. В сержанте веса, должно быть, с центнер. Давненько он таких тяжестей на себе не таскал. — Правильно делаете, что боитесь.

Приставил ствол пистолета к дужке замка, прикрыв глаза ладонью и отвернувшись, и нажал на курок. Дзенькнула по металлу пуля, высекла искры. Замок стукнулся о тент, но так и остался висеть. Собаки вскочили, отбежали на пару метров, но уже не так испуганно, не поджимая хвосты, скорее в силу привычки. Поняли, что гром хотя и звучит пугающе, но боли не причиняет.

— Чтоб тебя… — выдохнул Волков.

Он пытался припомнить, сколько у него патронов осталось в обойме. Сколько раз он стрелял по дороге сюда. Четыре? Или пять? Да раз здесь. И раз там, у дороги. Итого шесть или семь. Лучше бы шесть, конечно. Менять обойму сейчас очень не ко времени. Псины вполне могут броситься. Они не глупые, понимают, что страшный звук связан с хлопушкой у него в руке. Щелкни пару раз, покажи, что никакой гром больше не работает, — поймут. Сообразят, что можно нападать. А сменить обойму — это как минимум четыре-пять секунд.

На сей раз Волков стрелять в замок не стал. Выстрелил в цепь. Взвизгнула пуля, застыл, выбросив гильзу, в открытом положении затвор.

— Та-ак, — лейтенант потянулся к кобуре. Одна из овчарок мгновенно оказалась на ногах, зарычала утробно. А уже через секунду залаяли остальные. — А ты у них начальница, как я погляжу, сказал скрипуче Волков, обращаясь к овчарке. — Майорша? Или полковница? Полковница, наверное, с такой-то выправкой. — Он выщелкнул старую обойму, медленно загнал в магазин новую и передернул затвор, досылая патрон в патронник, Овчарка зарычала еще громче, плотнее прижала уши к лобастой башке. — Служебная, что ли? Понима-аешь, сволочь.

Держа оружие направленным на свору, Волков ухватил тент под низ, поднатужился и рванул створку. И в этот момент сержант, обмякнув, стал заваливаться набок, и Волков рванулся вперед, чтобы подхватить его, помочь устоять на ногах, опереться, переждать эту несчастную пару минут, пока он будет выгонять машину и, «ракушки». А рванувшись на помощь напарнику, лейтенант отвел глаза от своры и упустил самый важный момент. Момент броска.

Овчарка точно была обученной. Жила среди людей, знала звуки и абсолютно точно представляла себе, что последует за тем или иным действием человека. В отличие от остальных псов, она сразу сообразила, что сейчас двуногие заберутся в странного зверя, непереносимо сладко воняющего, отбивающего нюх начисто и надолго, и… уйдут. Долгая охота закончится ничем. А найти, выследить и свалить новую добычу будет ох как непросто. Территории поделены, дичь напугана и попряталась. На этих двоих свора наткнулась по счастливой случайности, по счастливой случайности они не наткнулись на «патруль» хозяев территории — огромной стаи с могучим и очень опасным для чужаков вожаком, — по счастливой случайности дичь все еще здесь, вымотана и устала.

Она не собиралась упускать такой шанс, и потому, стоило Волкову отвести глаза, — овчарка прыгнула. Это был мощный, хорошо рассчитанный прыжок натасканного животного. Она не рассчитывала загрызть жертву в первой же атаке, но стремилась сбить с ног, повалить, лишить возможности воспользоваться смертельно опасной игрушкой, которую человек держал в руке.