Дылда Доминга - Erratum-2

— Было бы глупо закрывать глаза на очевидное. И, потом, не думаешь же ты, что никто из демонов не вспомнил, что ты — та самая девушка, что участвовала в обмене.

— Так ты и это знаешь, — рука с зажатой в ней заледеневшей бутылкой застыла на ветру.

— Я многое должен знать, чтобы управлять покинутой империей.

Лили замолчала, забыв и о пиве, и о причудливых играх облаков.

— Ты знаешь, почему я здесь?

— Что тут знать, — Самаэль задумчиво посмотрел вдаль. — Ты любишь его, и этим все сказано.

— Но ты больше не спрашиваешь, почему у меня не растут крылья?

— Откуда у тебя крылья — ты же человек. Черные крылья заменяют белые, но не пустоту. — Его взгляд витал где-то далеко, возможно даже, не только за пределами этого города, но и вне этого времени.

— Ты грустишь по ним? — осмелилась спросить Лили, но так и не смогла произнести до конца: «по белым крыльям».

— Да, — раздался его надтреснутый голос, и Лили окатило волной чужой боли.

— Прости, — глаза ее наполнились слезами.

— За что? — удивился Самаэль, пробуждаясь и поворачивая голову в ее сторону.

— Что я так бездарно потратила свой шанс на свет.

Едва заметная улыбка изогнула его губы.

— Бездарно? Может, твои поступки и противоречат высшим канонам, только, знаешь, ты все же не темная, как бы тебе ни хотелось думать. Посмотри на себя: сидишь на холодной крыше в этом ворохе одежды — у тебя ничего нет, но ты все равно здесь, и ты светишься, Лили, любовью.

Она склонилась к нему и, уткнувшись в белую рубашку, заплакала, шмыгая носом, как ребенок.

— Если бы я мог что-то изменить… — начал он.

— Нет, — зеленые глаза взглянули на него в отчаянии, — ничего нельзя менять.

— Ник игрался временем с такой же легкостью, как и пространством, — отмахнулся падший.

— Он возвращал время назад?

— Я не могу этого помнить, но он говорил мне, что проделывал это несколько раз.

— Сколько? — Лили всматривалась в его глаза, будто пытаясь прочесть в них необходимый ей ответ.

— Я не знаю точно. С десяток, наверное. — Самаэль не понимал, чем привлек настолько пристальное внимание Лили.

— Нет, — ахнула она, складывая все части воедино.

— Что с тобой?

— Дети, его дети, к ним возвращается память! — воскликнула она. — Они не могут выдержать больше десяти таких повторений. Это означает, что еще один такой повтор убьет их всех: Небироса, Саргатанаса, Джареда!

— Успокойся, — Самаэль обхватил ее руками. — Даже если и так, и ты права, никто все равно не в состоянии сделать это без Ника.

— Да, — кивнула она, снова прижимаясь к ангелу, чтобы он не мог рассмотреть выражение ее лица.

Так вот почему они отошли от дел, укрывшись в своем колодце. Вот почему на нее так смотрел Небирос. Своей просьбой обучить ее ритуалу капхов она предлагала им пожертвовать своими жизнями ради еще одной, скорее всего, такой же бессмысленной, попытки переиграть их затянувшуюся драму.

Пиво было прекрасной альтернативой нижним слоям. Особенно после того, что Лили узнала о скользящих тварях. Но, хотя она давно похоронила надежду, после разговора с Самаэлем, Лили осознала, что малюсенький росток этой самой надежды продолжал жить где-то глубоко в ее сознании — она верила, что все же можно будет вернуть время, если не останется ничего другого. Сейчас даже эта призрачная надежда растворилась без следа. Ну почему это должны были быть именно последние капхи? Неужели кровь хозяина несла лишь проклятие? Лили с силой запустила камнем в свою точную копию и смутилась. На миг фигура двойника подернулась рябью, как поверхность воды, и уже через пару секунд на ее месте оказался знакомый Лили парень.

— Снова не в духе? — спросил он вместо приветствия, переступая брошенный камень.

— Ты что, следишь за мной? — не более вежливо отозвалась Лили.

— Нет, но я много вижу и слышу. То, чего не замечаете вы, застывшие.

— И что же это? Новое недовольство среди дрегов? Возрождение ведьм?

— Все так банально, фу. — Фигура покачнулась, рука отбросила пряди со лба. — Мир вокруг тебя меняется. Я-то вижу. Я много смыслю в изменениях. — Последняя фраза жутко развеселила тварь, и та, теряя человеческую форму, издала несколько хлюпающих звуков.

— И что же меняется? Трускл теперь растет на грядках в долине?

— Ты снова не угадала, — тварь сформировалась в небольшую копию аспида, и Лили невольно подумала о Гарусе и забеспокоилась. — Меняется природа ада, наступает… весна, — пасть изогнулась в зловещей ухмылке.