Всеволод Шипунский - После смерти (СИ)

После смерти

Вождь народов умирал... Судороги, подёргивания конечностей и дыхание Чейн-Стокса говорили об этом со всей определённостью.

Сквозь полуопущенные веки он видел, как суетилась вокруг обслуга, как неподвижно стояли и наблюдали за ним соратники. Он как-то всё это осознавал, но не мог шевельнуть и пальцем. Появлялись в поле его зрения разные лица, и он их видел и различал, но сказать ничего не мог.

То приближалось к нему лицо дурака Климки, то хитрая рожа Лаврентия склонялась над ним, то круглая Микиты. Потом он увидел Светлану с Василием: Светланка плакала крупными, как горох, слезами, а Васька смотрел баран бараном. Мелькали испуганные личики двух медсестричек, ранее приставленных к нему в основном для утех, а сейчас то и дело менявших ему кальсоны. Мочился он часто, не замечая того.

Суета вокруг была большая. Одни входили, другие выходили, все волновались и чего-то ждали... Заражаясь общим ожиданием, сам не зная чего, ждал и он.

Ближе к ночи, когда людская суета вокруг поутихла, он вдруг обнаружил, что в углу комнаты стоит неподвижная фигура: тёмная, огромная, без лица, и очень испугался. Он понял, что это ОНО, то, чего все ждали...

Фигура не спеша стала приближаться. «Нет, нет!.. – хотел закричать он. – Охрана!!» Но ничего, кроме хрипа, не получилось.

Тёмная фигура надвинулась, заслонила свет люстры и склонилась над ним. «Ну, что, Иосиф, - произнесло чёрное пятно вместо лица, - ты готов?» «Нет!! Мне стра-ааа!!..» - внутренне закричал он. «Будь мужчиной, - равнодушно сказала фигура. – Нам пора» «Кто ты?.. Открой лицо! - крикнул Иосиф. – Я не пойду!» «Ну, смотри» - усмехнулась фигура и неспешно приподняла чёрную накидку.

Ужасная, заросшая шерстью морда дьявола показалась под ней: красные глаза его светились, пасть растянулась в зубастой ухмылке, а толстые рога высоко вздымались над головой.

- Как я тебе? – засмеялся чёрт. – Ну, давай, поднимайся. Некогда мне тут с тобой...

И схватив его за плечи когтистыми лапами, чёрт рывком поставил его на ноги.

- Одеться! – приказал чёрт, но потом махнул рукой. – Хотя... не обязательно. Как знаешь.

Иосиф от ужаса остолбенел: он почувствовал себя юным семинаристом, которого посреди ночи подняли и поставили на молитву. Но потом ощутил, что уже может двигаться, и постарался взять себя в руки. Он надел брюки с красными лампасами, парадный китель, и натянул сапоги. Пусть знают, кто перед ними...

Дьявол обхватил его за талию:

- Полетели!

- Стой, чёрт побери! – успел крикнуть Иосиф. – А попрощаться? Где все мои? Мои дети, мои соратники... Моя страна! Как же она без меня??

- Проживёт как-нибудь, не волнуйся, - отвечал дьявол. – Полетим над нею, вот и простишься.

И они полетели!.. Одной лапой дьявол ухватил Иосифа за брючный ремень (когда-то папаша Виссарион вздёргивал так маленького Сосо, чтобы задать ему порку), а сам, огромный и могучий, взлетел над вечернею Москвою, как бесшумный реактивный самолёт.

Иосиф в жизни никогда не летал на самолётах, боялся. А тут он летел безо всякого самолёта! Его распяло в воздухе: он висел на своём ремне, раскинув руки и ноги во все стороны и выпучив глаза от ужаса. Ледяной ветер продувал его насквозь, пронизывая все закоулки организма, включая кишки, лёгкие, уши, мозг и мочевой пузырь.

Чёрт сделал в тёмном небе крутой вираж и взял курс на восток. Внизу простиралась громадная страна СССР...

* * *

В это самое время медсёстры Лиза и Зина, получив на ночь инструкции от начальника охраны, у себя в медпункте решали, кто из них может уже поспать, а кому дежурить и не смыкать глаз.

- Надо бы ему кальсоны проверить, - сказал Лиза. – Ссытся часто.

И они, захватив всё необходимое, направились в комнату хозяина. Зинка, не особо церемонясь, раскрыла больного и ощупала его кальсоны: они были сырые. Она включила верхний свет, принялась стаскивать их и вдруг что-то почувствовала, и всё поняла...

- Ой! – вскрикнула она. – Дохленький...

* * *

«Замерзаю!!» - кричал Иосиф, но крик его не мог вырваться из горла: его вдувало обратно. Температура воздуха была минус 50, и любой живой человек заледенел бы на таком ветру через минуту. Но души, к сожалению, бессмертны, а адские муки вечны и неисчерпаемы.

«Боги мои! – с ужасом думал летящий и распятый в ледяном потоке Иосиф, глядя вниз. – Как страшна вечерняя земля!» Москва осталась далеко позади, и внизу проплывали тёмные, не отмеченные ни единым огоньком, пространства.